Примечания переводчика в произведениях художественной литературы могут рассматриваться, в разных случаях, и как авторские, и как редакционные примечания. (Общие, основополагающие правила оформления примечаний детально изложены в таких, например, пособиях, как Справочная книга редактора и корректора: Редакционно-техническое оформление издания. Сост. и общ. ред. А. Э. Мильчина. М.: Книга. (любое издание), Словарь-справочник автора. — М.:Книга, 1979, и др.).

Ни одной работы, специально посвященной дополнению переводимого произведения художественно литературы примечаниями, автору статьи пока не попадалось. Необходимость или даже правомерность активного создания переводчиком «авторских» примечаний оспаривается и некоторыми коллегами, и некоторыми читателями. «Что до читателя, мне, например, кажется неприличным считать читателя дураком» — такое мнение было высказано в одной из дискуссий в ГП как раз по этому поводу. «Лично я всегда в переводах стараюсь давать сносок по минимуму, не хочу портить читателю удовольствие (конечно, ещё и зависит от стиля и жанра книги), — пишет другая коллега, но тут же возражает сама себе: — Может быть, «сноскобоязнь» — это такой переводческий комплекс, а на самом деле читатели будут только благодарны за информацию, которая нам иногда кажется лишней?» И, чтобы выяснить, что к чему, она организовала опрос на форуме сайта FantLab.ru. Результат очень порадовал — противников примечаний оказалось ничтожное меньшинство.

(результаты опроса на Fantlab.ru на 30.09.2009 г.)

1. Сноски в конце книги никогда не читаю. Если хотите подсказать — пишите на той же странице. 214 голосов
2. Читаю сноски в любом виде. И побольше, побольше! 139 голосов
3. Циферки с объяснениями на каждой странице раздражают. В конце книги — читаю с удовольствием. 42 голоса
4. Я сам — человек образованный и без подсказок справлюсь. На худой конец, есть Википедия. 20 голосов
5. Вообще не читаю сноски. 3 голоса

«Образованный человек сносок не пугается, — было написано в одной из реплик, сопровождавших опрос. — Даже если там написано то, что он уже знает — он это ещё раз с удовольствием прочтёт. Но вообще-то, даже образованный человек не может быть специалистом во ВСЕХ областях, а сноски — это именно и есть комментарии по каким-то СПЕЦИАЛЬНЫМ знаниям. То есть, они нужны (скажем, читая того же Жюль Верна или Стивенсона, неплохо бы хоть приблизительно понимать, что значат все эти «морские» термины, чтобы представлять себе, что происходит. У Дюма в «Мушкетёрах» говорится, что Ришелье ревновал королеву из-за «истории с сарабандой». Я только потом узнал, что сарабанда — это танец такой. Но с кем она его танцевала — до сих пор не знаю. А была бы сноска — всё было бы понятно)».

Источник: Fantlab.ru

Зачем вообще нужны примечания переводчика?

Как-никак, переводчик — самый тщательный и вдумчивый читатель, который может быть у произведения. По глубине проработки текста и всего, что с ним связано, супротив переводчика встанет разве что литературовед, готовящий диссертацию по тому или иному роману. Но таких диссертаций во много-много раз меньше, чем переводов.

Далее изложены собственные соображения автора статьи, подкрепленные беседами с читателями и коллегами.

Работая над произведением, переводчик сталкивается со множеством новых для себя реалий, которые необходимо прояснить, чтобы не нарушить внутренней логики авторского текста в восприятии своих соплеменников. Представляется разумным исходить из того, что для большинства читателей беллетристики (а мы говорим сейчас, прежде всего, о ней) эти самые реалии окажутся столь же незнакомыми, сколь неизвестны они были и переводчику, хотя соплеменникам автора они знакомы с рождения. Следовательно, читателям из иной страны было бы полезно подсказать, что, зачем и к чему. (И тут примечания переводчика приравниваются к авторским примечаниям.) Кроме того, просветительской роли литературы, даже развлекательной, (Вольтер, кажется, требовал, развлекая – просвещать) никто не отменял. А переводчики, как известно, «почтовые лошади просвещения». Вот и приходится просвещаться самим и просвещать читателей по мере сил.

В этой убежденности укрепляют то и дело появляющиеся в многотиражных изданиях немыслимые перлы. Например, такой: «Система Rosetta названа в честь Розетты Стоун, чья помощь помогла лингвистам взломать код египетских иероглифов». (Операционная система Ubuntu Linux. – М., Триумф, 2008). Здесь переводчик — может быть, даже хорошо знающий и язык, и предмет — оказался незнаком с одним из важнейших событий в истории собственной профессии: обнаружением розеттского камня и осуществленной, благодаря этой находке, расшифровке древнеегипетских иероглифов. Общеобразовательный уровень общества снижается. И потому иной раз приходится давать такие пояснения, которые один из коллег охарактеризовал как пояснения «детгизовского уровня».

Еще одна причина, по которой не следует пренебрегать примечаниями (и даже комментариями), состоит в том, что у большинства (ну, куда деться от аппеляций к большинству? и надо ли куда-нибудь деваться?) читателей во время чтения нет, как правило, под рукой ни Интернета, ни справочного отдела хорошей библиотеки. Он едет, допустим, в метро, одной рукой вцепившись в поручень, а в другой держа книжку. И узнать, что это за «неполное крещение», вскользь упоминающееся в романе, ему нужно сейчас. Может быть, это важно для дальнейшего действия.

Переводчик должен принять на себя ответственность за те примечания, которыми дополнил текст. Поэтому первая же сноска сопровождается примечанием к примечанию: «Здесь и далее – прим. перевод.» или, в том случае, если в оригинале имелись примечания, сделанные автором или редакторами оригинала: «Здесь и далее, за исключением оговоренных случаев, прим. перевод.».

Делая «авторские» примечания, переводчик художественной литературы, как правило, пользуется одним из трех основных методов.

• Дать завуалированное пояснение в тексте

Напр.
Lang's theory was that Sherman's destruction of the city a century and a half before had given Atlanta an insensitivity to structural aesthetics. — У Лэнга была своя теория: он считал, что разрушения, которые учинил в Атланте генерал Шерман полтора века назад, во время Гражданской войны, привили городу полную невосприимчивость к любым проявлениям эстетики в градостроительстве.

• Дать примечание под страницей (сноску)

Напр.
Гитовы – нашитые на паруса завязки, удерживающие паруса в свернутом состоянии.

• Примечание или комментарий в конце книги (затекстовое примечание).

Напр.
Амон – «Сокрытый», «Потаенный» – местное божество Фив, роль которого усилилась в связи с политическим возвышением Фив. После изгнания захватчиков-гиксосов (см. прим. к стр. 9) и превращения Фив в столицу Египта Амона стали считать главным богом, «отцом богов» и покровителем и «отцом» египетских фараонов. В связи с этим необычайно укрепилось положение жрецов храма Амона в Фивах, а сам город часто назывался Но-Амон (Нут-Амон) – «Город Амона». Изображался обычно в виде человека (иногда с головой барана) в короне с двумя высокими перьями и солнечным диском. Отождествлялся со многими богами, в частности с богом Солнца Ра и богом плодородия Аписом, почитавшимся в образе быка. Священные животные – бык и баран.

Как видно из приведенных примеров, затекстовые примечания могут быть значительно объемнее, нежели подстрочные. Их целесообразно применять, если текст требует значительного комментирования, в частности, при научных публикациях переводных художественно-литературных произведений.

Создание переводчиком примечаний из разряда редакционных вряд ли может вызвать какие-нибудь трудности. К таким примечаниям относятся, прежде всего, сноски – перевод иноязычных слов и фраз (Schloß — замок (нем.)), указания на авторство канонических переводов стихотворных и прозаических цитат, включенных в текст (Я не чинил зла людям… — 125 глава «Книги мёртвых», пер. М.А.Коростовцева. Цит. по: Монтэ П. Египет Рамсесов: Повседневная жизнь египтян во времена великих фараонов. — М.: Наука, 1989. – с. 303.), перевод неметрических единиц в метрические (Акр — 0,4 га, т.е. 40 «соток») и т.п.

Бывают также случаи «антиавторских» примечаний переводчика. Речь идет о серьезных ошибках автора, которые можно либо, ничтоже сумняшеся, исправить в тексте, либо оставить, как есть, но указать правильный вариант. Например, в историческом романе, где действие происходит в Риме эпохи Юлия Цезаря, мальчишки забрасывают стражника гнилыми помидорами. Я был зол на автора, умудрившегося испортить занимательный сюжет множеством больших и малых ошибок и вялостью изложения, и дал такую сноску: «Автор допустил ошибку – томаты (помидоры) не были известны в Древнем Риме. В Европу томаты попали только через полтора с лишним тысячелетия после описываемых событий — в XVI в. — из Южной Америки». Или более деликатный вариант: в триллере Р. Ладлэма, часть действия которого происходит в Москве перед началом Великой отечественной войны, один из персонажей награжден орденом Победы. По этому случаю я поместил следующую сноску: «Биографические данные, которые приводит Светлана о своём отце, нуждаются в уточнении. «Победа» – высший военный орден СССР – был учреждён 8 ноября 1943 года».

Конечно, насыщая текст примечаниями, необходимо знать меру. «Единственное, нужно очень хорошо чувствовать ту тонкую грань между сноской просвещающей и сноской унижающей», как писал еще один из участников дискуссии о «переводческом патернализме» в ГП. А в этом переводчику обязан помочь издательский, или, на худой конец, «внутренний» редактор.

Специально для «Энциклопедии переводчика»