Drunya писал(а):Какие-то трогательные отношения переводчика с редактором: переводчик получает назад отредактированную версию, чтобы сделать что? Отредактировать редактора? Предоставить редактору переработанную версию? Просто принять к сведению?
У меня как-то была ситуация (имена собственные оставлю при себе), когда оплату перевода привязали к качеству. Предупредили: "если качество неудовлетворительное, штраф от ХХ%". ОК, согласился.
Прислали правки. У меня нашли несколько minor ошибок. Еще одну ошибку редактор не заметил. Сам же редактор внес куда больше ошибок, во многих случаях изменил правильный перевод на неправильный. Попросили прокомментировать правки. Я аргументированно прокомментировал все ошибки редактора, приведя ссылки на правила переводящего языка и пр. источники, потратил примерно час. Затем мои комментарии вместе с правками редактора рассмотрел некий эксперт, который вынес окончательный вердикт. Мою оценку значительно подняли, но эксперт (?) в одном случае заявил, не удосужившись что-либо объяснить, что соблюдать действующие правила ПЯ (двоякое толкование там совершенно невозможно) означает допускать грамматическую ошибку, а в другом случае написал, что согласовывать сказуемое в ед. ч. с подлежащим во мн. ч. — норма (редактор в одном сегменте поменял мн. ч. сказуемого на ед. ч., с чем я категорически не согласился). Например, по мнению эксперта, вполне нормально писать "бараны побежал в горы". Или "футболисты пошел в раздевалку". При этом эксперт почему-то сослался на правило, по которому в некоторых случаях сказуемое в ед. ч. может стоять при нескольких подлежащих в ед. ч.
Задал себе вопрос: а стоит ли ставить себя в финансовую зависимость от редактора и эксперта такого уровня и продолжать сотрудничество? Ответ, разумеется, очевиден.
Простенькие выводы.
1. Если уровень редактора низкий, эта схема имеет смысл, т. к. переводчик вылавливает ошибки, внесенные редактором (при условии, что дедлайн позволяет).
2. Эксперт, который выносит окончательный вердикт и при этом считает нормой писать "бараны побежал в горы", делает всю эту схему бессмысленной.
3. Привязка к финансам ставит переводчика перед выбором: либо потерять время, доказывая, что писать "карова" неправильно, либо плюнуть, согласиться со штрафом и с тем, что правильно всё-таки "карова" и "бараны побежал в горы". Если переводчик плотно загружен на данный момент, за час зарабатывает в два-три раза больше ХХ% и больше не желает сотрудничать с таким заказчиком, он, скорее всего, выберет второй вариант.
В итоге мне подобная схема работы (с привязкой к финансам и таким вот уровнем редакторов и экспертов) напоминает мизансцену в театре абсурда, хотя правки высококлассных редакторов и возможность учиться на собственных ошибках я всегда очень ценил.