Итальянский семинар № 7 (Pirandello)

[Oleg Khaimov]

почему, по вашему мнению, этот человек не может быть именно сторонником, проповедником, апологетом

Потому что тогда, скорее всего, в оригинале бы значилось "avvocatino dell'imperialismo".
Т.е. "avvocato di..." (p.es.: "avvocato del diavolo").

[Eugenio_di_Solito]

Спасибо!

По-моему, «avvocatino dell'imperialismo» звучит довольно-таки длинно и нудно — так мне кажется. Возможно, слишком длинно и нудно. Вопрос в том, может ли в принципе «avvocatino imperialista» значить «проповедника-империалиста» или что-нибудь в этом же духе. Если может — то, скорее всего, оно именно это и значит, потому что, кажется, нет смысла в этом тексте указывать, что человек — адвокат по профессии, получается, пожалуй, ни к селу ни к городу. Если не может — что ж, со святыми упокой «оратору-защитнику».

[Oleg Khaimov]

Вопрос в том, может ли в принципе «avvocatino imperialista» значить «проповедника-империалиста» или что-нибудь в этом же духе.

Однозначный ответ мог бы дать только сам Пиранделло.
А нам доступны лишь разнообразные толкования.
Я вот предположил, что Маттиа Паскаль иронизировал — мало что "адвокатиком", так еще и "империалистом" человека назвал.
(Потому и "империалистом", что молоденький адвокат, видимо, очень уж нахваливал Империю, имперскость.)

[alek.zander]

Я -против слова "кафе".
Это такая реалия, которой русское "кафе" не соответствует.
Согласен, что пьянчужка уж совсем какой-то буквой "зю" вывернулся: и поклонился (наклонился), и в лицо снизу заглядывает.
У трости паскалевой что было железным - набалдашник или наконечник? Они, вроде, с разных сторон трости прикручены.
Палки были суковатые или узловатые? Или это одно и тоже?
Мыл он голову из колонки? Фонтанчика? Где этот фонтанчик был? Я плохо себе представляю фонтанчик под мостом. Ну то есть проход вдоль воды представляю хорошо, а вот чтоб там были фонтанчики...
Жрицу любви как обозвать? Проституткой - слишком грубо (да и в оригинале некий эвфемизм употреблён).
Стражей порядка (опять реалия, коей нет прямого соответствия) вы к каким войскам приписали? К полиции? А почему?
Платок, которым подвязана (перевязана) грудь - это как? Я обозвал его "шейным" отдавая себе отчёт, что это не оно.
Ну и ещё - географические названия русскому читателю мало что скажут. Ну кто вот знает, где и как и что такое "тординоне". А вот набережная - она и в Африке набережная.
Мне резануло слух "два" фонтана. Ну два их, да. И в Петергофе скопировали - тоже два. Но как-то не по-русски получается. Я свольничал "обоих".

Извините за сумбур, убегаю. Остальное - потом.

[Eugenio_di_Solito]

Стражей порядка (опять реалия, коей нет прямого соответствия) вы к каким войскам приписали? К полиции? А почему?

С моей точки зрения, это не слишком важно, как они называются. Стражи порядка есть стражи порядка — ловят преступников, приводят свидетелей в участок (по-русски «полиция»). Впрочем, мельком уха я слышал (знающие люди поправят), что старорусские жандармы и полицейские в целом соответствуют карабинерам и квесторам.

Платок, которым подвязана (перевязана) грудь - это как? Я обозвал его "шейным" отдавая себе отчёт, что это не оно.

Шаль, шерстяная шаль. Оно, конечно, чисто технически шали надеваются на спину, но если смотреть спереди, то шаль на груди.

[Oleg Khaimov]

Я -против слова "кафе".
Это такая реалия, которой русское "кафе" не соответствует.

Вам, апеннинцам, виднее .

У трости паскалевой что было железным - набалдашник или наконечник? Они, вроде, с разных сторон трости прикручены.

Это важно? Вообще-то, согласно словарю, "pomo" = "набалдашник" (одно из значений).

Палки были суковатые или узловатые?

Это одно и то же. Но "суковатая" — уместнее сказать про палку, а "узловатые" — про руки.

Мыл он голову из колонки? Фонтанчика? Где этот фонтанчик был? Я плохо себе представляю фонтанчик под мостом. Ну то есть проход вдоль воды представляю хорошо, а вот чтоб там были фонтанчики...

Ну в тексте же "fontanella"...
А роман датирован 1904 годом.
Не дожил фонтанчик до наших дней.

Жрицу любви как обозвать? Проституткой - слишком грубо (да и в оригинале некий эвфемизм употреблён).

Я вот тоже, помнится, засомневался. Тем более доподлинно не известно, "жрица" она или "не жрица". Поэтому из доступных и освященных Лингвой значений выбрал "вульгарного вида женщину"

Стражей порядка (опять реалия, коей нет прямого соответствия) вы к каким войскам приписали? К полиции? А почему?

См. в тексте: "...due zelanti questurini".
Lingvo x3: "полицейский" (пренебр.)

Платок, которым подвязана (перевязана) грудь - это как? Я обозвал его "шейным" отдавая себе отчёт, что это не оно.

ЦИТАТА: "fazzoletto di seta che PORTAVA SUL SENO".

Ну и ещё - географические названия русскому читателю мало что скажут. Ну кто вот знает, где и как и что такое "тординоне". А вот набережная - она и в Африке набережная.

Консультировался с Википедией, смотрел отдельно адрес театра Тординона. В нем значится улица (via). Потасовка происходила "в одном из переулков, выходящих на эту улицу" (in uno dei vicoli che sbucano in questa via; я перевел для краткости "в одном из прилегающих переулков"). Набережная (lungofiume) нигде в переводимом отрывке не фигурирует. Поэтому, собственно, я и "перенацелился" на театр (che si trova in via di...).

Мне резануло слух "два" фонтана. Ну два их, да. И в Петергофе скопировали - тоже два. Но как-то не по-русски получается. Я свольничал "обоих".

[Elena Iarochenko]

Я -против слова "кафе".
Это такая реалия, которой русское "кафе" не соответствует.

Однако про французских литераторов принято писать, что они собирались в "кафе".
Почему вдруг для итальянских политиков не годится?

Мыл он голову из колонки? Фонтанчика?

Fontanella - это колонка (немного старинного дизайна) или любой источник в городе, как с краном, так и без. Почему бы ей не быть под мостом?

Платок, которым подвязана (перевязана) грудь - это как? Я обозвал его "шейным"

Шейный платок на шее. На груди запахивают нечто вроде шали.

Вроде реалии не такие древние, чтоб вызывать сомнения. Странно.

[Eugenio_di_Solito]

Олег, а разве набережная — не разновидность улицы? Конкретно в русском языке, может, и нет (а может, и да), но если взглянуть на дело «по понятиям», то сходится. В общем-то «via» — это, скорее, «путь», так что ей должно быть всё равно, набережная или не набережная.

Во всяком случае, заворачивать к театру Тординона, находящемуся несколько в стороне от набережной (Lungotevere Tor di Nona), смысла особого не было — Маттиа Паскаль уже не прогуливался туда-сюда, а целенаправленно шёл домой. Дом у него северней, причём рядом с рекой — удобнее всего по набережной идти. Драка, видимо, произошла в одном из примыкающих к набережной переулков.

А Борго западней, как раз между площадью святого Петра и Тибром (и немного на север). Всё это хорошо на Google.Maps видно. В тридцатые годы Борго полностью перестроили, но, как я понимаю, Борго Нуово AKA Виа Алессандрина проходит примерно также, как современная Via della Conciliazione (см. план на http://www.spinadiborgo.it/), завершающаяся у Ponte Sant'Angelo, где Маттиа Паскаль и перешёл Тибр, выйдя на Lungotevere Tor di Nona.

[Eugenio_di_Solito]

Обещанный профессиональный перевод (Артур Ливингстон):

The walk I chose would depend upon the inspiration of the moment: now I would seek the most crowded thoroughfares, then again some deserted solitary quarter. One night, I remember, I went to the square of Saint Peter's; and I remember also the weird impression of unreality I got from that aeon − old world enfolded by the two arms of the Portico — a world illumined by a strange dream light, engulfed in a majestic silence only emphasized by the crash of water in the two fountains. In one of these I dipped my hands. Yes, here was something tangible: the cold, I could feel! All the rest was spectral, insubstantial, deeply melancholy in a silent motionless solemnity!

Returning along the Borgo Nuovo I happened on a drunken man, whom my sober thoughtful mood seemed to strike as something funny. He approached me on tip−toe, squatted down so as to look up into my face, touched me cautiously on the elbow and finally shouted: “Cheer up, brother! Let's see you crack a smile!” I looked at the man from head to foot, hardly awake as yet to what had happened. And again he said, but in a confidential whisper:

“Cheer up, brother! To hell with it all! Just forget it. Crack a smile!”

Then he moved along, supporting his tottering form against the wall.

There in that solitary place under the very shadow of the great sanctum, the fortuitous appearance of that drunken man, giving me his strangely intimate and strangely profound advice, seemed to daze me. I stood looking after him till he disappeared in the dark: then, I burst into a loud harsh bitter laugh:

“Cheer up! Yes, brother! But I can't roll from tavern to tavern as you are doing, looking for happiness, as you are doing, at the bottom of a mug of wine! I should never find it there — nor anywhere else. I go to the cafe, my dear sir, where I find respectable people — smoking and talking politics! Cheer up, you say! But, my dear sir, people can be happy only on one condition — I am quoting you a reactionary, who frequents my respectable cafe: on the condition, namely that we be governed by a good old−fashioned absolutist! You are only a poor beggar, my dear sir, you know nothing about such things. But it's the fact nevertheless. What's the trouble with people like me? Why are we so glum? Democracy, my dear sir, democracy! Government by the majority! When you have one boss, he knows that it's his job to satisfy many people; but when everybody has a say in running things, everybody thinks of satisfying himself. And what do we get? Tyranny, my dear sir, in its most stupid form: tyranny masked as liberty! Of course you do! What do you think is the matter with me? Just what I say: tyranny disguised as liberty! Pua−a−h! Let's go home again!”

But that was to be a night of adventures.

I was going through the dimly lighted Tordinona district, when I heard smothered cries coming from a dark alley off my street; and then there was a rush of people engaged in a rough−and−tumble, four men, as it proved, using heavy canes on a woman of the sidewalks.

Now I mention this little episode not to show what a brave man I can be on occasion, but just to tell how frightened I was at some of its consequences. “When I interfered they turned on me — four against one and two with their knives out. I had a good stocky cane myself and I swung it around, jumping about a good deal to avoid an attack from behind. At last the metal knob of my cane reached one of my antagonists full on the head. He staggered away, and finally took to his heels. Since the woman had been screaming at the top of her lungs, the other three thought it was time to be going too. I don't remember exactly how I got a deep cut in the middle of my forehead. My first thought was to get the woman quieted down: but when she saw the blood streaming over my face, she began to shout for help louder than ever, trying also to wipe my wound with a silk handkerchief she had removed from her neck:

“No, let me alone, for heaven's sake!” I protested in disgust. “Get away from here, at once... I'm all right! They'll be arresting you!”

I hurried to a fountain on the bridge near by to wash the blood from my eyes. But by this time, two policemen had come running up, and they insisted on knowing what all the noise was about. The woman, who was a Neapolitan and liked to dramatize in the manner of her people, began to narrate the guaio, the “woe,” she had been through, addressing the tenderest words of praise in my direction. The gendarmes insisted on my going to the station with them to give a full account of my rescue; and it was not an easy matter to dissuade them from this idea. A pretty scrape that would have been for me! My name and address on the police roster! And a write−up in the papers, the next day! Adriano Meis, a hero! I, whose duty it was to keep out of sight, in the dark, and not attract anyone's attention!

Not even a hero, could I be, then — unless I wanted to pay for the pleasure with my scalp....

On the other hand, since I was dead already, when you think of it... why worry so much about that precious scalp?


Просто и красиво.

[VIKY RUSAKOVA]

Здравствуйте, уважаемые переводчики!
Очень хотелось принять участие в семинаре,но увы- будучи new entry вышла заминка с регистрацией ( о семинаре узнала тоже поздно), и поэтому не получилось отправить к указанному сроку. Сравниваю мой перевод заочно. А вообще инициатива замечательная для тех, кто хочет расти и развиваться профессионально! Надеюсь поучаствовать в следующем семинаре.Успехов и творческого вдохновения всем участникам и организаторам. Вика aquilone

[Oleg Khaimov]

Олег, а разве набережная — не разновидность улицы? Конкретно в русском языке, может, и нет (а может, и да)

В родной мне Москве "набережные" фигурируют в официальных адресах наряду с улицами. Я по маршруту Маттиа Паскаля не хаживал (да и в ресторане "Бонтемпи" не сиживал) — просто поделился своими соображениями без претензий на безошибочность.

@ Вика aquilone
Я думаю, если Вы обратитесь с личным сообщением к самой главной Вике на нашем семинаре — Виктории Максимовой, чьими поблажками иной раз и мы пользовались, — она позволит Вам присоединиться к нашей компании со своим переводом. Auguri!

[Виктория Максимова]

Здравствуйте, уважаемые переводчики!
Очень хотелось принять участие в семинаре,но увы- будучи new entry вышла заминка с регистрацией ( о семинаре узнала тоже поздно), и поэтому не получилось отправить к указанному сроку. Сравниваю мой перевод заочно. А вообще инициатива замечательная для тех, кто хочет расти и развиваться профессионально! Надеюсь поучаствовать в следующем семинаре.Успехов и творческого вдохновения всем участникам и организаторам. Вика aquilone

Вика, ничего страшного, публикуйте свой перевод, а я попрошу модераторов внести вас в список.
И присоединяйтесь к обсуждениям. Семинар еще только начался. Когда обсудим текст, можно будет поговорить о теме следующего семинара.

[Oleg Khaimov]

Вика aquilone, вот видите...

А я меж тем, в продолжение кампании самокритики, выловил в своем переводе еще пару "блошек".

Читаю:
"Не так-то просто было освободиться от этой пары ревностных блюстителей законности, пожелавших во что бы то ни стало увести меня, дабы я смог официально заявить о случившемся.

А надо бы:
"...вознамерившихся... препроводить...".

Аргументы:
1) Выше, через одно предложение, уже было "желают знать...".
Близкостоящие "желают" и "пожелавших" нежелательным образом перекликаются.
2) "Увести" оставляет ощущение некоей вины уводимого.
3) Новая редакция позволяет избавиться от указанного в пунктах 1,2 и по стилю ближе к суконному языку правоохранителей .

[Eugenio_di_Solito]

В родной мне Москве "набережные" фигурируют в официальных адресах наряду с улицами.

Ну да, относительно русского языка я согласен с Вами. Я тоже без претензий — все мои сообщения являются ИМХО по умолчанию. :) Предлагаю варианты, впечатления, выдвигаю аргументы и просто предположения.

Что касается маршрута, его можно восстановить с высокой степенью вероятности при помощи подручных средств (Google Maps и Google Search). Хотя опять-таки, возможны ошибки.

Виктория, собственно, по-моему семинар пока и не начинался. :) Сейчас идут такие предсеминарные обсуждения — а что же делал и видел Маттиа Паскаль на самом деле? Чтобы потом можно было обсудить, какие Маттиа Паскаль передавал чувства и как это можно перевести на иностранный язык (на русский). Разумеется, опять ИМХО — как обычно. :)

PS: относительно «блошек»: я вот ещё заметил, что слово «affannate» не заметил и потому не перевёл. Ай-яй-яй. :)

[Виктория Максимова]

Мыл он голову из колонки? Фонтанчика? Где этот фонтанчик был? Я плохо себе представляю фонтанчик под мостом. Ну то есть проход вдоль воды представляю хорошо, а вот чтоб там были фонтанчики...

C fontanella очень просто. Таких фонтанчиков есть много в разных городах. Обычный элемент городского убранства. Кстати, колонку используют и Рубцова с Рыковой в нашем отрывке di riferimento, тэсезеть. Почему мне совсем не нравится колонка:

1. чтобы из колонки полилась вода, надо сначала воду накачать (поработать рычагом), а из фонтанчика вода льется или постоянно, или там краник.

2. колонка - конструкция сугубо функциональная, это просто водозаборный пункт, а fontanella - это элемент городского убранства, ее внешний вид несет и эстетическую нагрузку. У нас в Турине, например, почти все фонтанчики традиционно с головой тура и окрашены в темно-зеленый цвет. Во многих случаях место вокруг фонтанчика дополнительно как-то украшается.
Я и обычные колонки встречала в Италии, но в основном за пределами населенных пунктов (где-нибудь в горах).

[Oleg Khaimov]

Таких фонтанчиков есть много в разных городах. Обычный элемент городского убранства.

Именно так. Я и в наших краях такие фонтанчики видел.
А уж родную колонку времен своего коммунального детства вовек не забуду.

[ballerina]

Я тоже за фонтанчик, краники на фонтанчики в целях экономии воды стали позже ставить, а до того вода текла постоянно прямо в канализацию. С давних времен жители Рима утоляли жажду водой их фонтанов, декоративную функцию фонтаны получили позже.

[Виктория Максимова]

А уж родную колонку времен своего коммунального детства вовек не забуду.

А как славно мы обливались летом на колонке!

[Oleg Khaimov]

А как славно мы обливались летом на колонке!

У нас в этом не было нужды: вокруг было немало разных купален — водоемов с удивительно чистой водой (представьте, в Москве!).
Поэтому колонка (более вкусной и более холодной воды, чем оттуда, пробовать уже не доводилось) запомнилась мне неприступной зимней наледью (протечки, протечки!), на которую надо было взобраться, наполнить оба ведра — и благополучно сойти вниз, себя не уронив и воды не расплескав! .

[Виктория Максимова]

Везет вам в Москве! А нам летом было или на речку (на Обь или Инюшку), или вот у колонок обливались, особенно на Ивана Купалу. Но не будем отвлекаться.

..........
Еще стоит обсудить предмет туалета, которым уличная женщина прикрывала свою грудь. Мы все, включая Рубцову с Рыковой, написали платок, кроме Евгения который решил, что это была шаль. Сейчас я сомневаюсь в платке. Не лучше ли было сказать косынка?

Такими косынками дамы в те времена прикрывали слишком смелый вырез корсета. Я тут погуглила материалы моды XVIII и XIX века. Мне показался интересным вот этот документ, он ценен тем, что в нем много иллюстраций. Употребляют там и слово платок, на чаще - косынка. Платок, чтобы он стал косынкой, нужно сложить по диагонали, но при этом он становился двуслойным и не таким легким, а косынка - вот она - шелковая, полупрозрачная, кокетливая, сразу нужной формы.

Платок - немного просторечно. Шаль - она для согрева, а наша дама, скорее всего, была на работе, ей по должности нужно было выглядеть сексуально привлекательной.

Цитата по ссылке:

Глубокий вырез вокруг шеи и на груди часто драпировался косынкой, которая также покрывала плечи. Обычно такая косынка украшалась бахромой.