Marko » Вт июн 14, 2011 15:48
- Ave María Purísima -dijo el padre español en su lengua apretujada, más parecida a la de un cantante de gitanerías que a la de un cura educado en Madrid.
- Sin pecado concebida -dijo la tía, sonriendo en la oscuridad del confesionario, como era su costumbre cada vez que afirmaba tal cosa.
LyoSHICK - Пресвятая Дева Мария… - начал испанский падре; его плавный голос больше подошел бы цыганскому певцу, чем человеку, получившему образование в Мадриде.
- …непорочно зачавшая, - подхватила тетя Чаро и, как всегда, улыбнулась этим словам в сумраке исповедальни.
Wladimir - Возрадуйся, Пречистая Дева Мария … - произнёс испанский падре сбивчивой скороговоркой, присущей скорее какому-нибудь цыганскому романсеро, чем святому отцу, получившему образование в Мадриде.
- Без греха зачавшая – сказала тётушка, улыбаясь в темноте исповедальни. Она никогда не могла удержаться от улыбки, произнося эту фразу.
petoi - Аве Мария, пречистая дева… – начал падре-испанец, своим убористым говором больше похожий на певца фламенко, чем на священника, получившего образование в Мадриде.
- …непорочно зачатая, - подхватила Чаро, улыбаясь про себя в темноте исповедальни: всякий раз, произнося это приветствие, она не могла удержаться от улыбки.
Aniña D - Радуйся, Мария! – сказал падре своим как будто сдавленным голосом, более подходящим цыганскому певцу, чем священнику, обучавшемуся в Мадриде.
- Благодати полная! – произнесла в ответ тетя, улыбаясь в темноте исповедальни, как всегда делала при этих словах.
Solitaria - Радуйся, Дева Пречистая! – начал испанский падре на густом наречии, более подходящем певцу из цыганского табора, нежели священнику, получившему образование в Мадриде.
- Зачавшая без греха, - отозвалась тетушка, улыбаясь в темноте исповедальни, по своей давней привычке сопровождать улыбкой эти слова.
- ¿Usted se ríe? - preguntó el español adivinándola, como si fuera un brujo.
- No padre -dijo la tía Charo temiendo los resabios de la Inquisición.
LyoSHICK - Вы смеетесь? – догадался испанец, как будто по волшебству.
- Нет, падре, - торопливо ответила тетя Чаро, задрожав, словно перед судом Инквизиции.
Wladimir - Вы смеётесь? – спросил испанец, угадав улыбку, как будто он был колдуном.
- Нет, падре – сказала тётушка Чаро, опасаясь недовольства Инквизиции.
petoi - Вам смешно? – испанец разгадал её, будто ясновидец.
- Как можно, падре, - поспешила ответить тётя, помня об ужасах инквизиции.
Aniña D - Вы смеетесь? – догадался испанец, проницательный как колдун.
- Нет, падре, - ответила тетя Чаро, боясь призраков Инквизиции.
Solitaria - Вы смеетесь? – прозорливо вопросил испанец, будто был колдуном.
- Как можно, отец мой, - ответила тетушка Чаро, ощутившая острый и неприятный привкус, словно на нее повеяло кострами Святой Инквизиции.
- Yo sí -dijo el hombrecito-. Y usted puede hacerlo con mi permiso. No creo que haya un saludo más ridículo. Pero dígame: ¿Cómo está? ¿Qué le pasa hoy tan tarde?
LyoSHICK - А я смеюсь, - сказал человечек. – И вы можете, с моего дозволения. По-моему, нет приветствия смешнее. Но скажите: как ваши дела? Что привело вас сюда в столь поздний час?
Wladimir - А я - да – сказал человечек. И Вы тоже можете, я разрешаю. Трудно представить более нелепое приветствие. Но скажите, что случилось, что привело Вас сюда так поздно?
petoi - А мне смешно, – отозвался человечек – я и Вам разрешаю смеяться. Мне кажется, более нелепого приветствия не бывает. Но рассказывайте же, что стряслось, что привело Вас ко мне в столь поздний час?
Aniña D - А я – да, - сказал маленький священник. - И Вам тоже разрешаю. По-моему, нет более нелепого приветствия. Но скажите, как Вы? Что привело Вас сюда так поздно?
Solitaria - А я – да, - сообщил священник. – И Вы можете улыбаться, я разрешаю. Не думаю, что существует более смешное приветствие. Однако ж скажите мне, как Ваши дела? Что привело Вас ко мне в столь поздний час?
- Me pregunto, padre -dijo la tía Charo-, si es pecado hablar de los otros.
Usted sabe, contar lo que les pasa, saber lo que sienten, estar en desacuerdo con lo que dicen, notar que es bizco el bizco y renga la renga, despeinado el pachón, y presumida la tipa que sólo habla de los millones de su marido. Saber de dónde sacó el marido los millones y con quién más se los gasta. ¿Es pecado, padre? - preguntó la tía.
LyoSHICK - Я хочу спросить, падре, - сказала тетя Чаро. – Грех ли обсуждать других людей? Ну, знаете, все эти разговоры: кто чем занимается, кто что думает, постоянные споры и пересуды - кто кривой, а кто горбатая, и кто ходит растрепанный, а одна самодовольная дамочка только и трещит, что о миллионах своего мужа. А ведь известно, откуда у ее мужа эти миллионы и на кого он их тратит. Падре, это грех? – повторила тетя.
Wladimir - Я вот сомневаюсь, падре – сказала тётушка Чаро, - грех ли это, говорить о других.
Ну, Вы знаете, обсуждать, кто чем занимается, зная при этом, что они на самом деле чувствуют, и не соглашаться с тем, что они сами про это говорят. И говорить всё как есть: что косой – косой, горбатый – горбатый, а лохматый – лохматый. А та, что только и трещит о миллионах своего мужа – заносчивая хвастунья. Особенно если знать, как её муж добыл свои миллионы и на кого ещё он их тратит. Это грех, падре? – спросила тётушка.
petoi - Скажите, падре, грешно ли говорить о других? Ну, Вы меня понимаете, рассказывать о том, что с людьми происходит, что они чувствуют, не соглашаться с тем, что они говорят, называть косого косым и хромого хромым, неопрятного неряхой, и хвастуньей ту, что без умолку трещит о миллионах своего мужа. Знать, откуда взялись эти миллионы, и с кем, кроме неё, он их тратит. Грех ли это, падре? – спросила тётя.
Aniña D - Падре, я спрашиваю себя, грешно ли говорить про других. Знаете, рассказывать, что с ними происходит, понимать, что они чувствуют, не соглашаться с тем, что они говорят, замечать, что косоглазый – косоглаз, хромая – хромает, что у вон того типа волосы торчком, а особа, которая не знает другой темы для разговора, кроме миллионов своего мужа – просто зазнайка. Знать, откуда у ее мужа миллионы и на кого еще, кроме жены, он их тратит. Это грех, падре? – спросила тетя.
Solitaria - Меня мучает вопрос, отец мой, - сказала тетушка Чаро, - грешно ли судачить о людях. Вы понимаете… Обсуждать, что у них происходит, знать, что они чувствуют, не соглашаться с тем, что сами о себе говорят, напоминать, что косой – косит, а горбатый – носит горб, что заросший волосами – нечесан, а дамочка, что только и говорит о миллионах своего мужа, - самовлюбленная дура. Знать, откуда у ее мужа все эти миллионы и на кого он их на самом деле тратит. Это грешно, отец мой? – спросила тетушка.
- No hija -dijo el padre español-. Eso es afán por la vida. ¿Qué ha de hacer aquí la gente? ¿Trabajar y decir rezos? Sobra mucho día. Ver no es pecado, y comentar tampoco. Vete en paz. Duerme tranquila. Gracias padre -dijo la tía Charo y salió corriendo a contárselo todo a su hermana.
LyoSHICK - Нет, дочь моя, - ответил испанский падре. – Это просто жажда жизни. Чем заняться всем этим людям? Работать и возносить молитвы? Что еще? Видеть – это не грех, обсуждать – тем более. Ступай с миром. Спи спокойно.
- Спасибо, падре, - сказала тетя Чаро и помчалась к сестре, чтобы все рассказать.
Wladimir - Нет, дочь моя – сказал испанский падре. – Это жажда жизни. Чем ещё здесь заняться людям? Работать и молиться? Не целыми же днями! Нет, видеть – это не грех, и обсуждать это тоже. Иди с миром и спи спокойно.
- Спасибо, падре – сказала тётушка Чаро и побежала рассказать обо всём своей сестре.
petoi - Нет, дочь моя, - ответил испанец, - это не грех, а жажда жизни. Чем еще здесь заняться? Работать и молиться? День для этого слишком долог. Смотреть на мир не грешно, и говорить о нем тоже. Иди с богом. Спи спокойно.
- Спасибо, падре, - попрощалась тётя Чаро и побежала домой, скорей поделиться с сестрой.
Aniña D - Нет, дочь моя, - ответил испанец. – Это стремление жить. Что еще здесь делать людям? Работать и читать молитвы? А день-то долгий. Видеть – это не грех, и обсуждать – тоже. Иди с миром. Спи спокойно.
- Спасибо, падре, - сказала тетя Чаро и побежала рассказывать обо всем сестре.
Solitaria - Нет, дитя мое, - ответил священник-испанец.- Это страсть к жизни. Что должен делать человек? Работать и творить молитву? И боле ничего? Видеть – не грех, и говорить о том, что видишь – тоже. Ступай с миром. Спи спокойно.
- Спасибо, отец мой, - сказала тетушка Чаро и побежала рассказать все своей сестре.
Libre de culpa desde entonces, siguió viviendo con avidez la novela que la ciudad le regalaba. Tenía la cabeza llena con el ir y venir de los demás, y era una clara garantía de entretenimiento. Por eso la invitaban a tejer para todos los bazares de caridad, y se peleaban más de diez por tenerla en su mesa el día en que se jugaba canasta. Quienes no podían verla de ese modo, la invitaban a su casa o iban a visitarla. Nadie se decepcionaba jamás de oírla, y nadie tuvo nunca una primicia que no viniera de su boca.
LyoSHICK Сбросив с души груз вины, тетя с удвоенной жадностью набросилась на жизнь, кипевшую вокруг. Голова ее была набита чужими заботами, и это обещало людям развлечение. Поэтому ее приглашали на все благотворительные базары – она плела безделушки из бисера – и чуть не дрались за то, чтобы оказаться с ней за одним столом, когда садились играть в канасту. Те, кому не удавалось послушать тетю таким образом, звали ее к себе домой или ходили в гости к ней. Ни один человек, кто слушал ее, не пожалел об этом, и не появлялось в городе новости, которая не вышла бы впервые из тетиных уст.
Wladimir Освободившись от чувства вины, она с жадностью продолжила переживать роман, которым представлялась ей жизнь в городе. Её голову переполняли мысли о похождениях его жителей, и конечно, это давало массу поводов для пересудов. Не удивительно, что она была желанной гостьей на приготовлениях ко всем благотворительным распродажам и десяток домов боролись за право пригласить её на партию канасты. А те, кто не могли завлечь её таким образом, просто приглашали её в гости или сами заходили к ней. И она никогда никого не разочаровывала. Не было такой новости, о которой бы она не сообщила первой.
petoi С этого дня она с чистой совестью погрузилась в увлекательнейший роман, который дарил ей город. Голова её переполнилась чужими заботами и историями, и лучшего развлечения было не придумать. Поэтому тётю Чаро наперебой приглашали на рукодельные посиделки в дни благотворительных базаров; или, когда играли в канасту, за право на неё спорили по десятку столов. А те, кто не вышивал и в карты не играл, звали её к себе в гости, или ходили к ней сами. И никогда еще беседа с ней никого не разочаровала, и только она приносила самые свежие новости.
Aniña D Избавившись от чувства вины, она снова с жадностью погрузилась в роман, который писал для нее город. Голова ее была полна разных историй, так что развлечение было обеспечено. Поэтому тетю приглашали всякий раз, когда собирались вязать для благотворительного базара, а по вечерам, когда играли в канасту, человек десять одновременно боролись за право усадить ее за свой столик. Те, кто не мог встретиться с тетей Чаро таким образом, приглашали ее к себе домой или сами шли к ней в гости. Никто и никогда не был разочарован ее рассказами, и не было такой новости, что не исходила бы из ее уст.
Solitaria Свободная отныне от груза вины, она снова жадно погрузилась в водоворот жизни, внимая голосу города, что дарил ей свои истории. Ее голова была занята мыслями о том, кто куда пошел и откуда вернулся, и знание это сулило всем забаву и развлечения. Посему тетушку звали на все благотворительные базары, и сражались за право усадить за свой стол поиграть в канасту. А кто не мог заманить тетушку так, просто звали ее в гости или сами наносили визиты. Никто не уходил разочарованный ее речами, и любая свежая новость выпархивала впервые именно с ее уст.
Así corrió la vida hasta un anochecer en el bazar de Guadalupe. La tía Charo había pasado la tarde lidiando con las chaquiras de un cinturón y como no tenía nada nuevo que contar se limitó a oír.
LyoSHICK Так и текла жизнь. Однажды, на базаре в честь Девы Марии Гваделупской тетя Чаро весь вечер трудилась над бисерным ремнем, и поскольку новостей у нее не было, слушала других.
Wladimir И жизнь так и текла своим чередом вплоть до одного вечера на распродаже в Гвадалупе.
Тётушка Чаро весь день билась, вышивая бисером пояс, и, так как у неё не было никаких новостей, то она просто слушала других.
petoi Так и протекала жизнь, пока не наступили праздничные базары в честь девы Гваделупской. В тот день тётя Чаро долго возилась с рукодельем: расшивала бисером пояс, и, пока было нечего сказать самой, слушала других.
Aniña D Жизнь шла своим чередом. И вот однажды вечером, на благотворительном базаре в честь девы Марии Гваделупской, когда тете Чаро, посвятившей почти весь день поясу с хитроумными узорами бисером, было нечего рассказать, и потому она лишь слушала других,
Solitaria Так и текла жизнь до того самого вечера, который выпал на благотворительный базар в честь Пресвятой Девы Гуадалупской. Тетушка Чаро проводила вечер в борьбе с непослушными бисеринками, которые она пришивала на поясок, припасенных новостей у нее не было, и она слушала других.
- Charo, ¿tú conoces al padre español de la iglesia de San Javier? - le preguntó una señora, mientras terminaba el dobladillo de una servilleta.
- ¿Por qué? - dijo la tía Charo, acostumbrada a no soltar prenda con facilidad.
LyoSHICK - Чаро, ты слыхала про испанского падре из церкви Сан-Хавьер? – обратилась к ней сеньора, подшивавшая рядом салфетку.
- А что такое? – небрежно спросила тетя Чаро; она по привычке и виду не подавала, что заинтересовалась.
Wladimir - Чаро, ты ведь знаешь испанского падре из церкви Святого Хавьера? – спросила её одна сеньора, заканчивая подшивать салфетку.
- Почему ты спрашиваешь? – сказала тётушка Чаро, привыкшая не болтать лишнего.
petoi - Чаро, ты знаешь нового падре-испанца из церкви Сан-Хавьера? – спросила её одна из дам, обметывая край салфетки.
- А почему вы им интересуетесь? – тётя Чаро умела, когда надо, попридержать язык за зубами.
Aniña D одна из сеньор, подшивая край салфетки, обратилась к ней с вопросом:
- Чаро, ты знакома с испанским падре из церкви Сан-Хавьера?
- А что? – ответила тетя Чаро, которую не так-то легко было застать врасплох.
Solitaria - Чаро, ты же знаешь испанского падре из церкви Сан-Хавьер? – спросила ее соседка, заканчивая подшивать очередную салфетку.
- А что? – спросила тетушка Чаро, верная привычке не болтать лишнего.
- Porque dicen que no es padre, que es un republicano mentiroso que llegó con los asilados por Cárdenas y como no encontró trabajo de poeta, inventó que era padre y que sus papeles se habían quemado, junto con la iglesia de su pueblo, cuando llegaron los comunistas.
LyoSHICK - Говорят, никакой он не священник, а лживый республиканец, который прибыл с бежавшими от Карденаса и, не найдя работы поэта, насочинил, будто он священник, а его документы сгорели вместе с церковью в его деревне, когда пришли коммунисты.
Wladimir - Говорят, что он никакой не священник, а лживый республиканец, который прибыл с беженцами через Карденас и, так как не нашёл работы поэта, решил выдать себя за священника, а документы его мол сгорели вместе с церковью, когда пришли коммунисты.
petoi - Потому что ходят слухи, что никакой он не священник, а шарлатан-республиканец из испанских беженцев, которых привез Карденас. И когда он не смог устроиться работать поэтом, стал выдавать себя за священника, а его документы якобы сгорели вместе церковью, когда пришли коммунисты.
Aniña D - Говорят, что он вовсе не падре, а обманщик-республиканец, приехавший вместе с теми, кому дал убежище Карденас. Работу поэта он не нашел, вот и выдумал, что он священник, а документы его якобы сгорели вместе с церковью, где он служил, когда в деревню вошли коммунисты.
Solitaria - Да вот говорят, что никакой он вовсе не священник, а лживый республиканец, приехавший с бежавшими от Каденаса, он не смог найти работу поэтом, вот и прикинулся, что он – святой отец, а бумаги его все сгорели, вместе с церковью в приходе, когда пришли коммунисты.
- Cómo es díscola alguna gente -dijo la tía Charo y agregó con toda la autoridad de su prestigio-: El padre español es un hombre devoto, gran católico, incapaz de mentir. Yo vi la carta con que el Vaticano lo envió a ver al párroco de San Javier. Que el pobre viejito se haya estado muriendo cuando llegó, no es culpa suya, no le dio tiempo de presentarlo. Pero de que lo mandaron, lo mandaron. No iba yo a hacer mi confesor a un farsante.
LyoSHICK - Чего только люди не придумают! – пожала плечами тетя Чаро и добавила со всей силой своего авторитета. – Испанский падре – благочестивый человек, ревностный католик, неспособный на обман. Я сама видела письмо, с которым Ватикан послал его к священнику церкви Сан-Хавьер. А то, что бедный старичок скончался до его приезда, это ведь не его вина; он не успел представиться. Но раз велели, значит велели. А я уж не стала бы исповедоваться фальшивому священнику.
Wladimir - Как же упорствуют некоторые, повторяя всякие выдумки, – сказала тётушка Чаро и добавила тоном непререкаемого авторитета:
- Испанский падре – человек благочестивый, набожный католик, он неспособен лгать. Я сама видела письмо из Ватикана, с которым его прислали в приход Святого Хавьера. А то, что несчастный старик – старый священник - был при смерти, когда он прибыл, и не успел его представить – так это не его вина. Но то, что его прислали – это точно. Я бы ни за что не выбрала своим исповедником какого-то плута.
petoi - И чего только не наболтают некоторые! – возмутилась тётя Чаро и уверенно добавила с высоты своего неоспоримого авторитета: – Новый падре – человек набожный и благочестивый, истинный католик, не способный на ложь. Я своими глазами видела рекомендательное письмо из Ватикана, которое он привез прежнему священнику Сан-Хавьера. Тот, несчастный, не виноват, что был уже при смерти и не успел представить нового падре прихожанам. Но то, что он к нам прислан – это совершенно точно. Я бы не стала исповедоваться шарлатану.
Aniña D - Как же некоторые упорствуют в своих сплетнях! – сказала тетя Чаро и добавила, вложив в голос все свое влияние и авторитет: - Новый падре из Испании – человек благочестивый, истинный католик, неспособный лгать. Я своими глазами видела сопроводительное письмо из Ватикана, адресованное прежнему священнику Сан-Хавьера. То, что старик, бедняга, уже был при смерти, когда новый падре прибыл – не его вина, он просто не успел передать письмо. Но направить-то его направили. Я бы не выбрала своим духовником лицемера.
Solitaria - Вот же наболтают невесть чего, - ответила тетушка Чаро, вложив в свои слова весь свой авторитет. – Святой отец – человек почитаемый, уважаемый, истинный католик, неспособный на ложь. Я сама видела письмо, которым Ватикан пригласил его в приход Сан-Хавьер. То, что прежний наш падре, бедный старичок, умер, не успев нам представить – не его вина. Но то, что он к нам прислан, это бесспорно. И уж я не стала бы брать в духовники какого-то лицемера и притворщика.
- ¿Es tu confesor? - preguntó alguna en el coro de curiosas.
- Tengo ese orgullo -dijo la tía Charo, poniendo la mirada sobre la flor de chaquiras que bordaba, y dando por terminada la conversación. A la mañana siguiente se internó en el confesionario del padre español.
LyoSHICK - Он твой духовник? – ахнули удивленные голоса.
- И я горжусь этим, - отрезала тетя Чаро и склонилась к цветку, который терпеливо вышивала, дав понять, что разговор закончен.
На следующее утро тетя оказалась в исповедальне испанского падре.
Wladimir - Он твой исповедник? – воскликнула какая-то дама из хора любопытствующих.
- И горжусь этим, - сказала тётушка Чаро, вновь вернувшись к своей вышивке, – это был цветок из бисера, - и давая понять, что разговор окончен.
На следующий день она поспешила в исповедальню испанского падре.
petoi - Он твой исповедник? - удивилась одна из кумушек.
- Да, и горжусь этим – ответила Чаро и сосредоточилась на бисерном цветке, который вышивала, давая понять, что разговор окончен.
Наутро тётя Чаро снова оказалась в исповедальне испанца.
Aniña D - Он твой духовник? – спросил голос из толпы любопытных сеньор.
- Да, и я считаю это за честь, - ответила тетя Чаро, переводя взгляд на цветок из бисера,который вышивала, и давая этим понять, что разговор окончен. На следующее утро она вошла в исповедальню падре.
Solitaria - Он твой духовник? – вопросили в один голос удивленные кумушки.
- И я горжусь оказанной мне честью, - сообщила тетушка Чаро, опустив взгляд на вышивку и тем завершив разговор. А на следующий день поспешила в исповедальню к испанскому падре.
- Padre, dije mentiras -contó la tía. - ¿Mentiras blancas? - preguntó el padre.
- Mentiras necesarias -contestó la tia. - ¿Necesarias para el bien de quién? - volvió a preguntar el padre.
- De una honra, padre.-dijo la tía. - ¿La persona auxiliada es inocente? - No lo sé, padre -confesó la tía.
- Doble mérito el tuyo -dijo el español. Dios te conserve la lucidez y la buena leche. Ve con él.
- Gracias, padre -dijo la tía.
- A ti -le contestó el extraño sacerdote, poniéndola a temblar.
LyoSHICK - Падре, я солгала, - сказала тетя.
- Это была невинная ложь? – спросил священник.
- Ложь во спасение, - ответила тетя.
- Во спасение кого? – продолжал спрашивать священник.
- Доброго имени, падре, - сказала тетя.
- А человек, о котором идет речь, невинен?
- Я не знаю, падре, - призналась тетя.
- Дважды ты благословенна всевышним, - сказал испанец. – Он наградил тебя умом и добрым сердцем. Ступай с богом.
- Спасибо, падре, - сказала тетя.
- Тебе спасибо, - ответил странный священник, и тетя задрожала.
Wladimir - Падре, я солгала – сказала тётушка.
- Ложь во благо? – спросил священник.
- Ложь по необходимости, – ответила она.
- Необходимая для чьего блага? – вновь спросил священник.
- Во имя чести, падре, - сказала тётушка.
- А тот человек действительно невиновен?
- Не знаю, падре, - призналась тётушка.
- Тогда ты поступила вдвойне благородно, - сказал испанец. Да сохранит тебе и впредь Всевышний твою проницательность и доброе сердце. Ступай с Богом.
- Спасибо, падре – сказала тётушка.
- Тебе спасибо, – ответил странный священник, и от его слов тётушка невольно вздрогнула.
petoi - Я солгала, падре, - повинилась она.
- Твоя ложь была белой? – спросил священник.
- Она была необходимой
- Необходимой для чего? – снова спросил он
- Для спасения доброго имени.
- Человек, которого ты спасла, невиновен?
- Не знаю, падре, - призналась тётя.
- Тогда та права вдвойне. Да сохранит бог твой светлый ум и везенье. Ступай с ним.
- Спасибо, падре.
- Это тебе спасибо, - ответил странный священник, от чего её бросило в дрожь.
Aniña D - Падре, я солгала, – сказала тетя.
– Солгала во благо? – спросил священник.
- Солгала во спасение.
- Во спасение кого? – продолжал расспрашивать священник.
- Во спасение чести, падре, - ответила она.
- Чести человека невиновного?
- Не знаю, падре, – призналась тетя.
- Тем больше твоя заслуга, - сказал испанец. – Да поможет Бог сохранить твою ясность ума и доброжелательность. Ступай с Богом.
- Спасибо, падре.
- Тебе спасибо, - ответил странный священник, и от его слов по телу тети Чаро пробежала дрожь.
Solitaria - Отец мой, я солгала, - поведала тетушка.
- Во благо ли? – спросил священник.
- По необходимости, - пояснила тетушка.
- И во благо кого она была необходима, твоя ложь? – вновь спросил падре.
- Во спасение честного имени, - ответила тетя.
- Тот, кому ты помогла, невиновен?
- Я не знаю этого, отец мой, - созналась тетушка.
- Что ж, тогда ты дважды благословенна, - сказал испанец. – Бог даровал тебе острый ум и доброе сердце. Ступай с миром.
- Спасибо, отец, - сказала тетушка.
- Это тебе спасибо, дочь моя, - ответил странный священник. И от этих слов тетю пробрала дрожь.
Где запрещено смеяться, там, как правило, и плакать нельзя.
(Станислав Ежи Лец)