Новости Энциклопедия переводчика Блоги Авторский дневник Форум Работа

Декларация Поиск О нас пишут Награды Читальня Конкурсы Опросы








ГП-цитатник

Английский семинар № 11

Модератор: LyoSHICK

Английский семинар № 11

Сообщение Jewelia » Пн мар 29, 2010 03:32

Об авторе и книге Under the Tuscan Sun, отрывок из которой станет предметом семинара. Тутбольше из книги.
Выкладываем переводы 19 апреля, обсуждение начинается 20 апреля

Желающие поучаствовать - отмечайтесь, пожалуйста, в семинаре №10, где начали.

Dinner tonight is for an Italian couple, their baby, and our compatriot writers. The Italian baby girl, at seven months, chews on piquant olives and looks longingly at the food. Our friends have been amused by our adventures in restoration, safely amused since their houses were restored before workmen disappeared and before the dollar dove. Each knows an astonishing amount about wells, septic systems, gutters, pruning – minute technical knowledge acquired by years under the roofs of quirky old farmhouses. We’re awed by their fluency with Italian, their endless knowledge of the intricacies of telephone bills. Though I imagine conversation about currents in Italian literature, opera, and controversial restorations, we seem to discuss most passionately olive pruning, grease traps, well testing, and shutter repair.
The menu: with drinks, bruschette with chopped tomatoes and basil, crostini with a red pepper confit. The first course, gnocchi, not the usual potato but light semolina gnocchi (small servings – it’s rich), followed by veal roasted with garlic and potatoes, then garnished with fried sage. The little green beans, still crisp, warm, with fennel and olives. Just before they arrive, I pick a huge basket of lettuces. At the start of summer, I scattered two envelopes of mixed lettuces as an edging along a flower bed. They were up in a week and in three, bolted the border. Now they’re everywhere; it feels odd to be weeding the flower bed and accumulating dinner at the same time. Some look unfamiliar; I hope we’re not eating just sprouting calendula or hollyhocks. The cherries, simmered and cooled, have attracted bees to them all afternoon. One of the tiny hummingbirds made a quick foray into the kitchen, drawn possibly by the scent of the deep red wine syrup.
When they arrive it will be the soft, slow Tuscan twilight, fading after drinks from transparent to golden to evening blue, then, by the end of the first course, into night. Night happens quickly, as though the sun were pulled in one motion under the hill. We light candles in hurricane shades all along the stone wall and on the table. For background music, a hilarious chorus of frogs tunes up. Molti anni fa, many years ago, our friends begin. Their stories weave an Italy around us that we know only through books and films. In the sixties … In the seventies… A true paradise. That’s why they came – and stayed. They love it, but it’s downhill now in the comparison to the four armories from that nutty contessa. How alive the streets of Rome were with people, and remember the theater with the roof that rolled back, how sometimes it would rain? Then the talk shifts to politics. They know everyone. We’re all horrified at the car bombing in Sicily. Is there a Mafia here? Our questions are naïve. The fascist leaning in recent elections disturbs everyone. Could Italy go back? I tell them about the antique dealer in Monte San Savino. I saw a photo of Mussolini over his shop door and he saw me looking at it. With a big smile he asks if I know who that is. Not knowing if the photo is a campy object or one of veneration, I give him the fascist salute. He goes crazy, thinking I approve. He’s all over me, talking about what a bold and bravo man Il Duce was. I want to get out with my strange purchases –a big gilt cross and the door to a reliquary – but now the prices come down. He invites me back, wants to meet his family. Everyone advises me to take full advantage.
I feel immersed here; my ‘real life’ seems remote. Odd that we’re all here. We were given one country and we’ve set ourselves up in another – they much more radically than we; they defined their lives and work by this place, not that. We feel so much at home, pale and American as we are. We could just stay here, go native. Let my hair grow long, tutor local kids in English, ride a Vespa into town for bread. I imagine Ed on one of those tiny tractors made for terraced land. Imagine him starting a little vineyard. Or we could make tisanes of lemon balm. I look at him but he is pouring wine. I almost feel our strange voices – English, French, Italian – spreading out around the house, over the valley. Sound carries on the hills. (Stranieri, foreigners, we’re called, but it sounds more dire, more like strangers, an oddly chilling word).Often we hear parties of invisible neighbors above us. We’ve shifted an ancient order of things on this hillside, where the tax collector, the police captain, and the newsstand owner (our nearest neighbor although we can’t see any of them) heard only Italian until we encamped here.
The Big Dipper, clear as a dot-to-dot drawing, seems about to pour something right on top of the house, and the Milky Way, so pretty in Latin as the via lactia, sweeps its bridal train of scattered stars over our heads. The frogs go silent all at once, as if someone shushed them. Ed brings out the vin santo and a plate of biscotti he made this morning. Now the nigh is big and quiet. No moon. We talk, talk, talk. Nothing to interrupt us except the shooting stars.
Уравновешенность - это когда вместо того, чтобы повысить голос, поднимаешь брови. (с)
К тому же ацид натрия — это не такой химикалий, в обществе которого я хотел бы разъезжать.
Аватара пользователя
Jewelia

 
Сообщения: 5229
Зарегистрирован: Вт фев 04, 2003 11:28
Откуда: Магадан - Калуга
Язык(-и): En>Ru





Re: Английский семинар № 11

Сообщение Deggial » Пн мар 29, 2010 10:05

Оу, а у меня вторая ссылка не открывается. Пишет, что пейдж нот фаунд :-(
Deggial

 
Сообщения: 5
Зарегистрирован: Пт янв 29, 2010 22:49

Re: Английский семинар № 11

Сообщение Jewelia » Пн мар 29, 2010 10:27

Смотрите сообщение borisych в семинаре № 10 на стр. 24.
Уравновешенность - это когда вместо того, чтобы повысить голос, поднимаешь брови. (с)
К тому же ацид натрия — это не такой химикалий, в обществе которого я хотел бы разъезжать.
Аватара пользователя
Jewelia

 
Сообщения: 5229
Зарегистрирован: Вт фев 04, 2003 11:28
Откуда: Магадан - Калуга
Язык(-и): En>Ru

Re: Английский семинар № 11

Сообщение Matilda » Чт апр 01, 2010 13:25

А эксперимент с анонимностью будем проводить? Который в прошлом семинаре обсуждали.
Аватара пользователя
Matilda

 
Сообщения: 69
Зарегистрирован: Пн дек 08, 2003 12:42
Откуда: Киев
Язык(-и): En>Ua, En>Ru

Re: Английский семинар № 11

Сообщение Di-Metra » Чт апр 01, 2010 18:51

Matilda писал(а):А эксперимент с анонимностью будем проводить? Который в прошлом семинаре обсуждали.

Это как организатор семинара решит, но у анонимности есть один существенный недостаток: когда обсуждают ваш перевод, вы не можете открыто объяснить, чем руководствовались, и отстоять свое мнение. То есть в обход авторства можно, но возможности ограничены.
Over the hills and far away...
Аватара пользователя
Di-Metra

 
Сообщения: 5603
Зарегистрирован: Ср июн 22, 2005 09:38
Откуда: London, Chiswick
Язык(-и): Англ./румынск./молд.-русский

Re: Английский семинар № 11

Сообщение Jewelia » Пт апр 02, 2010 00:07

Хотите анонимно - пожалуйста. Гостям же есть доступ в раздел. Просто заходите каждый раз под одним и тем же псевдонимом.
Уравновешенность - это когда вместо того, чтобы повысить голос, поднимаешь брови. (с)
К тому же ацид натрия — это не такой химикалий, в обществе которого я хотел бы разъезжать.
Аватара пользователя
Jewelia

 
Сообщения: 5229
Зарегистрирован: Вт фев 04, 2003 11:28
Откуда: Магадан - Калуга
Язык(-и): En>Ru

Re: Английский семинар № 11

Сообщение Slava Tkachenko » Пт апр 02, 2010 10:26

Jewelia писал(а):Гостям же есть доступ в раздел.

У незарегистрированных пользователей есть право просмотра, но не размещения сообщений.
Disco me to oblivion baby
Slava Tkachenko
Resident geek
 
Сообщения: 13944
Зарегистрирован: Ср май 21, 2003 14:28
Откуда: Киев
Блог: Просмотр блога (13)
Язык(-и): Англ/рус/укр

Re: Английский семинар № 11

Сообщение L.B. » Пт апр 02, 2010 17:02

Опечатку поправьте, если кому не лень. Вместо
Though I imagine conversation amount currents in Italian literature, opera, and controversial restorations
должно быть
Though I imagine conversations about the currents in Italian literature, opera and controversial restorations
"Absence my presence is, strangeness my grace." - Fulke Greville
L.B.

 
Сообщения: 7500
Зарегистрирован: Вс авг 17, 2003 09:44
Блог: Просмотр блога (32)

Re: Английский семинар № 11

Сообщение Jewelia » Сб апр 03, 2010 17:12

Вот ведь! Прошу прощения....
Уравновешенность - это когда вместо того, чтобы повысить голос, поднимаешь брови. (с)
К тому же ацид натрия — это не такой химикалий, в обществе которого я хотел бы разъезжать.
Аватара пользователя
Jewelia

 
Сообщения: 5229
Зарегистрирован: Вт фев 04, 2003 11:28
Откуда: Магадан - Калуга
Язык(-и): En>Ru

Re: Английский семинар № 11

Сообщение Murena » Сб апр 03, 2010 22:17

Самое смешное, что я так и прочла, а опечатку не заметила. :grin:
Murena

 
Сообщения: 5581
Зарегистрирован: Ср июл 28, 2004 08:21
Откуда: Москва
Язык(-и): Fr-Ru, Ru-Fr, En-Ru, Esp-Ru

Re: Английский семинар № 11

Сообщение Doctor » Чт апр 08, 2010 11:17

Сюда тоже вкралась опечатка: "Now the nigh is big and quiet."?
Думается, должно быть: "Now the night is big and quiet."
Аватара пользователя
Doctor

 
Сообщения: 1614
Зарегистрирован: Чт янв 29, 2004 00:07
Откуда: Московская обл., г. Щелково; г. Москва
Язык(-и): англ., нем. - русский

Re: Английский семинар № 11

Сообщение Eyewitness » Пн апр 19, 2010 00:48

Фрэнсес Мэйес
Под солнцем Тосканы

Сегодня мы пригласили на ужин местных – семейную пару с ребенком, и наших соотечественников-писателей. Ребенок, девочка семи месяцев от роду, вовсю жует пикантные оливки и с вожделением смотрит на стол. Друзей позабавили наши перипетии с ремонтом, и им-то, конечно, смешно, потому что их собственные дома были отремонтированы до того, как все рабочие куда-то испарились и до того, как курс доллара упал ниже плинтуса. Каждый из них знает невероятно много о колодцах, системе переработки отходов, сточных канавках, подстригании кустов – все эти подробные технические знания они приобрели за годы, прожитые под крышей старых причудливых фермерских домиков. Нас поражает беглость, с какой они говорят по-итальянски и глубочайшие знания тонкостей телефонных счетов. И хотя я представляю, как мы будем говорить о направлениях в итальянской литературе, об опере и спорных реставрациях, мы, кажется, горячее всего обсуждаем обрезку оливковых деревьев, жироуловители, расчет уровня воды в колодце и починку ставней.
Наше сегодняшнее меню: на закуску брускетти с резаными томатами и базиликом, кростини с конфи из красного перца. На первое ньокки, не традиционные картофельные, а легкие – из манки (порции маленькие – блюдо сытное), потом жаркое из телятины с чесноком и картофелем, украшенное поджаренным шалфеем. Маленькие зеленые бобы, ещё хрустящие, теплые, с укропом и оливками. Перед самым приходом гостей я набираю большую корзину салата-латука. В самом начале лета я высыпала пару пакетиков семян салатной смеси на клумбу по периметру. Ростки взошли через неделю, а через три уже вылезали за пределы клумбы. Сейчас они повсюду, и чувствуешь себя странно оттого, что одновременно пропалываешь клумбу и собираешь зелень к столу. Некоторые виды кажутся совсем незнакомыми; надеюсь, мы не едим вместо салата побеги календулы или мальвы. Вишни, прокипяченные и охлажденные, весь день не давали покоя пчелам. Крошечная колибри на мгновение наведалась в кухню, очевидно привлеченная ароматом темно-красного винного сиропа.
Когда гости придут, уже наступят мягкие, неспешные тосканские сумерки; когда мы перейдем к напиткам, они будут прозрачными, потом сменятся золотыми, потом синими, а к концу первого блюда уступят место ночи. Ночь наступает сразу, будто кто-то одним рывком утопил солнце за холмом. Мы зажигаем свечи в стеклянных сосудах, защищающих пламя от ветра, вдоль всей каменной стены дома и на столе. Как музыкальное сопровождение нашего вечера, уморительным хором начинают петь лягушки. Molti anni fa, много лет назад, - начинают рассказ наши друзья. Их истории погружают нас в ту Италию, которую мы знали лишь по книгам и фильмам. А вот в шестидесятые… А в семидесятые… Истинный рай. Вот почему они приехали сюда – и остались. Они любят эту страну, но сейчас она катится по наклонной плоскости по сравнению с прошлым. Как оживленно было на улицах Рима, а помнишь театр с раздвижной крышей, как иногда его заливало дождем? Затем разговоры переходят к политике. Они знают про всех. Мы приходим в ужас, услышав про то, как на Сицилии взрывают машины. А здесь есть мафия? Наши вопросы так наивны. Крен в сторону фашизма на недавних выборах никого не оставил равнодушным. Может ли Италия вернуться назад? Я рассказываю про антиквара в Монте Сан Савино. Над дверью его магазина я увидела фотографию Муссолини, и он заметил, что я смотрю на неё. С широкой улыбкой он спросил меня, знаю ли я, кто это. Я, не зная, чем является эта фотография – кичем или предметом почитания, выбрасываю руку вперед, изображая нацистское приветствие. Владелец буквально сходит с ума, решив, что я сторонник. Он не дает мне проходу, рассказывая, каким смелым и бравым человеком был Дуче. Я хочу скрыться со своими странными покупками – большим позолоченным крестом и дверцей от реликвария, – но он снижает цены. Он приглашает приходить ещё, хочет, чтобы я познакомилась с его семьей. Все советуют мне воспользоваться ситуацией.
Здесь я чувствую себя в своей стихии, моя «повседневная жизнь» кажется такой далекой. Странно, что мы все здесь. Нам дали одну страну, а мы поселились в другой – люди здесь гораздо более радикальны, чем мы; они четко определились со своей жизнью и держатся именно этого места, и никакого другого. Мы чувствуем себя здесь как дома, мы, бледнолицые американцы. Мы могли бы остаться здесь, стать своими. Я отращу длинные волосы, буду давать местным детям уроки английского и ездить на скутере в город за хлебом. Я представляю Эда за рулём крошечного трактора, специально предназначенного для этих ступенчатых склонов. Представляю, как он заводит маленький виноградник. А ещё мы могли бы готовить чаи из лимонной мяты. Я бросаю взгляд на Эда, но он разливает вино. Я почти физически ощущаю, как наши голоса – на английском, французском, итальянском – звучат за пределами дома, летят над долиной. Звук разносится по холмам. (Stranieri, иностранцы, называют нас здесь, но звучит гораздо мрачнее, больше похоже на чужаков, слово это вызывает непонятную дрожь). Часто мы слышим отголоски вечеринок невидимых соседей где-то над нами. Мы нарушили древний порядок вещей в этих холмах, где сборщик налогов, полицейский и владелец газетной стойки (наши ближайшие соседи, хоть мы ни одного из них и не видим) слышали только итальянскую речь, пока мы не обосновались здесь.
Ковш Большой Медведицы, четкий, будто нарисованный по точкам, кажется, вот-вот прольет что-то прямо на крышу нашего дома, а Млечный Путь, так красиво называемый по-латыни via lactia, раскинул звездный шлейф у нас над головами. Лягушки замолкают все до одной, будто кто-то шикнул на них. Эд приносит vin santo и тарелку бискотти, которые он испек сегодня утром. Ночь теперь тиха и огромна. Мы говорим, говорим, говорим. И некому нас перебить, кроме падающих звезд.
- Переведи им: Белый Дьявол не хочет драться.
- Я хочу драться! Идите к дьяволу! (с)
Аватара пользователя
Eyewitness

 
Сообщения: 80
Зарегистрирован: Вт фев 02, 2010 22:55
Откуда: Спб

Re: Английский семинар № 11

Сообщение Трули Ёрз » Пн апр 19, 2010 02:19

Это мой первый английский семинар :).

Не захотела переводить (это же семинар, а не работа :-) ) часть фразы про armories from that nutty contessa. В книге явно это где-то растолковывается, а без расшифровки мне непонятно даже, как оно связано с первой частью предложения. :|

***
Сегодня к ужину гости: чета итальянцев с ребенком и наши соотечественники-писатели. Малышке-итальянке всего семь месяцев, а она уже жует пряные оливки и смотрит на еду жадными глазами. Гости веселятся над нашими приключениями с реконструкцией дома. Еще бы, они-то успели отремонтировать свои дома до того, как рабочих стало не сыскать и курс доллара обрушился. Каждый из них обладает поразительным запасом знаний о водяных скважинах, септиках, водостоках, подрезке деревьев, включая все технические мелочи, постигнутые за годы, прожитые в старых, непредсказуемых фермерских усадьбах. Их свободное владение итальянским и глубокая осведомленность о премудростях оплаты за телефон приводят нас в благоговейный трепет. Вопреки моим ожиданиям, вместо разговоров о направлениях в итальянской литературе, опере и спорных моментах реконструкции мы с пылом обсуждаем подрезку оливковых деревьев, использование жироловок, испытания скважин и починку ставен.
Сегодня в меню: в качестве закусок к аперитиву – брускетта и порезанные помидоры с базиликом, а также кростини с красными перцами-конфи; первое блюдо – ньокки: не привычные картофельные, а воздушные из манной крупы (очень сытное блюдо, поэтому порции небольшие). За ними следует запеченная с чесноком и картофелем телятина, приправленная обжаренным шалфеем, а к ней тонкие стручки фасоли, еще хрустящие и теплые, с фенхелем и оливками. Прямо перед приходом гостей я нарвала огромную корзину листьев салата. В начале лета я разбросала два пакетика семян листового салата разных видов по кромке цветочной клумбы. Через неделю они проросли, а через три выпустили семенные побеги. Теперь этот салат повсюду. Так чуднό пропалывать цветы и одновременно собирать свой обед. Некоторые листочки выглядят незнакомо - надеюсь, мы не едим под видом салата проростки ноготков или мальвы. Над остывшим вишневым компотом весь день кружат пчелы. В кухню запорхнула крошечная колибри, привлеченная, видимо, ароматом густо-красного винного сиропа.
Когда пришли гости, уже опустились мягкие, неспешные тосканские сумерки. Сначала прозрачные, они заиграли золотом когда мы закончили аперитив, затем превратились в вечернюю синеву, а после первой смены блюд перетекли в ночь. Темнота наступила очень быстро, как если бы солнце утянули за горку одним движением. Мы зажигаем свечи в стеклянных фонарях, расставленных вдоль каменной стены и на столе. Музыку заменяет веселая распевка лягушачьего хора. «Molti anni fa - Много лет назад», - начинают рассказ друзья.
Из их рассказов вокруг нас сплетается та Италия, которую мы знаем только из книг и кино. Шестидесятые....Семидесятые... Был настоящий рай! Поэтому они и приехали - и остались. Им нравится здесь, но сейчас становится хуже in the comparison to the four armories from that nutty contessa. Как много народу было на улицах Рима; а помните театр с убирающейся крышей – как порой шел дождь? Затем беседа переключается на политику. Они знают всех действующих лиц политической сцены. Мы единодушно ужасаемся взрывами заминированных автомобилей на Сицилии. «А здесь мафия есть?» - наши вопросы наивны. Фашистские тенденции на последних выборах тревожат всех. Возможен ли для Италии возврат к прошлому? Я рассказываю им об антикваре в Монте-Сан-Савино. Тот заметил, как я посмотрела на фотографию Муссолини, висевшую в его лавке над дверью. Широко улыбаясь, он спросил меня, знаю ли я кто это. Не представляя себе, было ли фото экстравагантным декором, или предметом почитания, я вскинула руку в фашистском салюте. Тогда, приняв меня за сочувствующую, он словно обезумел: все твердил, наседая на меня, каким бравым молодцом был Дуче. Я хотела ретироваться со своими необычными покупками - большим позолоченным крестом и дверцей от реликвария, но он начал навязывать мне скидки. Приглашал меня прийти еще и познакомиться с его семьей. Все советуют мне извлечь из этого максимальную пользу.
Я чувствую себя сроднившейся с этой местностью, моя "настоящая жизнь" кажется где-то далеко. Любопытно, что все мы тут оказались. Нам была уготована одна страна, а мы устроились в другой – к нашим друзьям это относится в гораздо большей степени, чем к нам: они выстраивали свою жизнь и работу для этой страны, а не для той. Мы чувствуем себя как дома, но остаемся все такими же бледнокожими американцами. Мы могли бы просто остаться здесь, смешаться с коренными жителями. Я отрастила бы длинные волосы и учила местных деток английскому языку, ездила бы на мотороллере в город за хлебом. Я воображаю себе Эда верхом на таком малюсеньком тракторе для ступенчатых полей. Представляю, что он разбил небольшой виноградник. Или же мы могли бы производить чай из лимонной мяты. Я смотрю на него, а он разливает вино. Наши голоса звучат так странно, что я почти осязаю их: говор на английском, французском, итальянском слышится вокруг дома, растекается над долиной, звук его летит над холмами. Страньери, иностранцы – так нас называют, но звучит это слово гораздо мрачнее, как «чужаки», - такое странное, ледяное. Иногда будто бы доносится шум веселья от наших невидимых соседей сверху. Нами нарушен порядок, исстари укоренившийся на этом склоне: сборщик налогов, капитан полиции и владелец газетного киоска (наш ближайший сосед, хотя мы и не видим никого из них) слышали здесь только итальянскую речь, пока мы не разбили тут свой лагерь.
Кажется, что из ковша Большой Медведицы, отчетливого, как рисунок "соедини точки", вот-вот выльется что-то прямо на крышу дома. Млечный Путь простирает звездную кисею над нашими головами. Так приятно звучит его название на латыни: «виа лактеа ». Лягушки вдруг замолкают, как будто кто-то их спугнул. Эд выносит Вин Санто и блюдо с бискотти, которые он испек с утра. Наступила ночь, глубокая и спокойная. Безлунная. А мы все говорим, говорим. Наш разговор прерывают лишь падающие звезды.
None of them knew they were robots
Аватара пользователя
Трули Ёрз

 
Сообщения: 8833
Зарегистрирован: Пн сен 09, 2002 17:15
Откуда: разрушено марсианами
Язык(-и): fr-ru; eng-ru

Re: Английский семинар № 11

Сообщение Natoushe » Пн апр 19, 2010 02:57

Мой дебют)
Сегодня на ужин придут гости: одна итальянская пара с ребёнком и несколько писателей, наши соотечественники. Итальянской девочке семь месяцев, она грызёт пикантные оливки и с нетерпением поглядывает на угощение. Друзей повеселили наши приключения с реставрацией дома. Конечно им смешно – сами они благополучно успели закончить ремонт до того, как рабочие разбежались, а доллар рухнул. Каждый из них знает всё о скважинах, очистительных системах, канализации и подрезании деревьев – все мелкие технические подробности, которые неизбежно узнаешь, если годами живёшь в причудливо устроенном фермерском доме. Мы благоговеем перед их свободным итальянским и глубочайшими познаниями в науке обращения с телефонными счетами. Мы могли бы чинно беседовать о течениях в современной итальянской литературе, об опере, или о спорных случаях реставраций, но, кажется, нам интереснее обсуждать способы подрезания оливы, жироуловители, испытание колодцев и починку ставней – вот где самые жаркие дискуссии.
Меню такое: к напиткам - брускетты с томатами и базиликом и кростини с желе из красного перца. Первое блюдо - ньокки, но не традиционные картофельные, а воздушные, из манной крупы (маленькими порциями, они довольно сытные). Затем последует телятина, запечённая с картофелем и чесноком и посыпанная поджаренным шалфеем. Маленькие зелёные бобы, ещё тёплые, хрустящие, с оливками и фенхелем. Перед самым приездом гостей я нарву большую корзину салата. В начале лета я высыпала две упаковки салатной смеси по краю цветника, чтобы сделать окантовку. Через неделю ростки поднялись, а через три - вылезли за отведённые границы. Теперь этот салат повсюду, как сорняк. Получается странно, когда пропалываешь цветник, и, одновременно, собираешь зелень к столу. Иногда попадались неопознанные образцы. Надеюсь, мы ели всё-таки салат, а не ростки календулы или мальвы.
Весь день пчёлы кружат над вишней, которую я сварила на медленном огне и поставила охлаждаться. Крошечная колибри молнией ворвалась на кухню и так же быстро улетела, наверное её привлёк запах тёмно-красного винного сиропа.
Когда приедут гости – наступят нежные и неторопливые тосканские сумерки. Во время аперитива прозрачное небо начнёт золотиться и плавно сменится глубокой вечерней синевой. К концу первой перемены блюд наступит ночь. Темнеет здесь быстро - словно кто-то столкнул солнце с холма. Мы зажжём свечи, расставим высокие абажуры, защищающие огонь от ветра, на столе и вдоль каменных стен. Аккомпанементом будет забавный хор лягушек, он уже настраивается.
Molti anni fa —много лет назад – друзья начинают рассказ. Из их историй сплетается образ Италии, до сих пор мы знали её только по книгам и фильмам.
«Вот в шестидесятые… а в семидесятые… Настоящий рай». За этим раем они приехали… и остались. Они любят страну, но куда она катится сейчас? «Какими оживлёнными были улицы Рима, сколько народу… а помните театр с раздвижной крышей, как, бывало, его заливало дождём?»
Заходит разговор о политике. Они в курсе всего. Нам страшно: на Сицилии взрывают машины. «А здесь есть мафия?» Глупые вопросы. Всех беспокоит явный фашистский уклон на прошедших выборах. Неужели Италия может вернуться к прошлому? Я рассказываю об одном торговце антиквариатом в Монте Сан Савино. На двери его лавки висит портрет Муссолини. Я разглядывала его, и антиквар заметил это. С широкой улыбкой он спросил, знаю ли я кто на фото. Я не уверена, это просто кич, провокация, или предмет культа? И вместо ответа изображаю нацистский салют. Он просто обезумел от радости, решив что встретил единомышленника! Прицепился ко мне с рассказами о том, каким смелым и дерзким человеком был Дуче. Мне уже не терпится уйти со своей странной добычей (это большой позолоченный крест и дверца от раки), а он тем временем предлагает скидки, приглашает заходить ещё, познакомиться с семьёй. Все за столом считают, что такой возможностью нельзя не воспользоваться.
Я чувствую себя здесь как рыба в воде. Моя так называемая «настоящая жизнь» кажется теперь такой далёкой. Странно, что мы собрались здесь. Нам была уготована одна страна, но мы прижились в другой. Друзья более решительны - они связали свою работу, всю свою жизнь именно с этим местом, а не с Тем. Здесь мы как дома, это мы-то: такие бледные, такие истинно американские. Вот бы остаться здесь навсегда, стать своими. Я бы отрастила волосы, учила бы местных детишек английскому и гоняла на скутере в город за хлебом. Я уже вижу, как Эд управляется с миниатюрным трактором, (специальная модель для такой местности, уступами) Представляю, как он разбивает небольшой виноградник. Или готовить не вино, а настойку мелиссы? Я взглянула на него – он разливает вино. Всё-таки вино.
Я почти физически ощущаю, как наши голоса, чужеродные здесь английские, французские, итальянские слова, разносятся вокруг дома, по всей долине, достигают холмов. Здесь нас называют stranieri – что значит «чужестранцы», но звучит более резко – «чужаки» – от этого слова мурашки по спине. Часто откуда-то сверху доносятся звуки вечеринок у невидимых соседей. Наш приезд сюда нарушил устоявшийся порядок вещей. Ведь до сих пор, налоговый агент, полисмен и владелец газетного киоска (это наши ближайшие соседи, которых, впрочем, мы никогда не встречали) слышали только итальянскую речь.
Ковш Большой Медведицы, чёткий как картинка из атласа, повис над нашим домом и, кажется, вот-вот прольёт что-то прямо на крышу. А Млечный путь (на латыни название звучит очень красиво- via Lactia), раскинул брачный кортеж из звёзд у нас над головами. Лягушки умолкли, внезапно, словно невидимый дирижёр взмахнул палочкой. Эд приносит Vin Santo и тарелку бискотти, которые испёк утром. Безлунная ночь, во всём своём великолепии, тиха и огромна. Мы говорим и говорим… Ничто не прерывает наш разговор, только стрелы падающих звёзд.
Аватара пользователя
Natoushe

 
Сообщения: 10
Зарегистрирован: Пн апр 19, 2010 02:38

Re: Английский семинар № 11

Сообщение shaltay-boltay » Пн апр 19, 2010 09:08

Фрэнсис МЭЙЕС

ПОД СОЛНЦЕМ ТОСКАНЫ

(Отрывок)

…Когда они приедут в Тоскану, их встретят ласковые прозрачные сумерки, которые после предобеденной выпивки исподволь окрасятся в золотистые тона, потом, все так же неспешно, наполнятся густеющей синевой, а к концу первого блюда превратятся в настоящую тьму. Ночь наступает внезапно, словно кто-то одним махом сметает солнце за дальние холмы. Мы зажигаем свечи, и стремительные тени бросаются в бурную пляску по столу и каменным стенам под долетающий откуда-то издалека аккомпанемент жизнерадостного хора лягушек. Molti anni fa, много лет назад, начинают наши друзья. Их истории, как мозаичные полотна, открывают нам ту Италию, которую мы знаем только по книгам и фильмам. В шестидесятые… В семидесятые… Настоящий рай. Вот потому-то они и приехали. И остались. Хотя в сравнении с четырьмя гербами сумасшедшей контессы это все же закат, упадок. Какими оживленными были улицы Рима, сколько там было народу, а помнишь тот театр с откидной крышей, как там иногда нас прихватывало дождем? А потом разговор переключается на политику. Они знают все на свете. Всех нас ужасают взрывы автомашин на Сицилии. Там есть мафия? Мы задаем наивные вопросы. Всех беспокоит популярность фашистов на последних выборах. Может ли Италия вернуться в прошлое? Я рассказываю им о продавце антиквариата в Монте Сан Савино. Я заметила фотографию Муссолини над входом в лавку, а он увидел, что я ее рассматриваю. И вдруг, широко осклабясь, спрашивает, известно ли мне, кто это. Теряясь в догадках, воспринимать этот портрет как рекламу или же как своего рода икону, я поднимаю руку в фашистском приветствии. Решив, что я его сторонница, он буквально теряет голову. Ради меня он готов на все, он горячо рассказывает, каким смелым и решительным был Дуче. Я собираюсь уйти со своими диковинными приобретениями – большим позолоченным крестом и крышкой от раки для мощей, но теперь их цена для меня вдруг резко падает. Он приглашает заходить еще, обещает познакомить со своим семейством. Все наперебой советуют мне не упускать такую оказию.
Похоже, я пускаю здесь корни, «настоящая жизнь» отступает все дальше и дальше. Конечно, странно, что все мы теперь здесь. Обитали в одной стране, переселились в другую. Причем наши друзья поступили куда решительнее нас, перечеркнув все тамошнее и перестроив и жизнь, и работу на здешний лад. Но и мы, такие бледнолицые, такие американистые, уже ощущаем себя тут совсем как дома. Стоит только остаться, и мы станем своими для этих мест. Вот отпущу длинные пряди, буду учить окрестную детвору английскому языку и гонять на «Веспе» за хлебом в соседний городишко. Я представляю Эда на обычном для здешних террас крохотном тракторе. Представляю, как он закладывает небольшой виноградник. А еще мы могли бы наладить выпуск настойки мелиссы. Я поворачиваюсь к нему, но он занят – разливает вино. Мне кажется, что наши чужеродные голоса – английские, французские, итальянские – вырываются из дома, разносятся по долине, плывут над холмами. Здесь про нас говорят – stranieri, иноземцы, а нам мерещится – «посторонние», и это недоброе, отторгающее слово режет нам слух. Нередко сверху до нас долетают отзвуки вечеринок у наших соседей. Мы нарушили вековечный уклад на этих холмах, где до нашего вторжения и сборщик налогов, и полицейский капитан, и хозяин газетного киоска (наш ближайший сосед, хотя даже его нам отсюда не видно) слышали вокруг только итальянскую речь…
Так и ждешь, что из отчетливой, как пунктирный рисунок, Большой Медведицы что-то вот-вот прольется на крышу нашего дома; по Млечному Пути, который древние римляне так чарующе называли via lactia, безостановочно мчится над нашими головами свадебный кортеж вольготно раскинувшихся звезд. Хор лягушек внезапно умолк, словно его отрезало. Эд выносит vin santo и тарелку biscotti, с которыми возился целое утро. Ночь вокруг теперь безмерная, умиротворяющая. Луны не видно. Мы говорим, говорим, говорим. И ничто не в силах нас остановить, за исключением звездного залпа.
shaltay-boltay

 
Сообщения: 23
Зарегистрирован: Пт апр 02, 2010 10:41

Re: Английский семинар № 11

Сообщение Jewelia » Пн апр 19, 2010 09:11

Френсис Мейес. "Под солнцем Тосканы".

На ужин сегодня пришла итальянская семейная пара и наши соотечественники-писатели. Маленькая итальянка в свои семь месяцев мусолит пикантные оливки и с завистью глядит на накрытый стол. Друзей забавляют наши ремонтные приключения, им хорошо забавляться, они прошли через это до того, как исчезли специалисты и просел доллар. Каждый на удивление много знает о колодцах, септиках, водоотводных канавах, обрезке деревьев – технические детали, накопленные за годы жизни под крышами старых капризных фермерских домов. Нас приводит в благоговение их беглый итальянский и глубокие познания в тонкостях телефонных счетов. Вопреки моим ожиданиям, мы обсуждаем не течения в итальянской литературе, оперу и сомнительные проекты восстановления старых зданий – жаркие дискуссии ведутся об обрезке деревьев, жироловках, анализах колодезной воды и починке ставней.
В меню: к напиткам – bruschette с мелко порезанными помидорами и базиликом, crostini с тушеными красными перцами. Первое блюдо – gnocchi, не обычные, картофельные, а из манки (маленькие порции, потому что очень сытно), потом телятина, запеченная с чесноком и картошкой, украшенная поджаренным шалфеем. Молодая зеленая фасоль, все еще хрустящая, теплая, с фенхелем и оливками.
Прямо перед приездом гостей я нарвала огромную корзину салата. В начале лета пакетик семян смеси сортов был рассыпан вокруг клумбы в качестве бордюра. Всходы появились через неделю, а через три салат вылез на клумбу. Сейчас он просто повсюду, и прополка, совмещенная со сбором овощей на ужин – странное ощущение. Я узнаю не все сорта – надеюсь, мы будем есть не календулу, и не гибискус. Вишни, припущенные и затем остуженные, весь день манили к себе пчел. На кухню даже залетала крохотная колибри – видимо, привлеченная ароматом густого сиропа на красном вине.
Гости приедут как раз к началу медленных, мягких тосканских сумерек, которые после первых бокалов сгустятся в золото, потом в синеву, а после первого блюда превратятся в ночь. Ночь наступает резко, как будто солнце утягивают за холм одним движением. Мы зажигаем свечи в колбах вдоль каменной стены и на столе. Наш музыкальный фон – репетиция веселого хора лягушек. Molti anni fa, много лет назад, начинают рассказ наши друзья. В их историях мы видим Италию такой, какую знаем только по книгам и фильмам. В шестидесятых… В семидесятых… Настоящий рай. Именно поэтому они приехали – и остались. Они любят эту страну, но сейчас все изменилось в худшую сторону (по сравнению с четырьмя военными заводами безумной графини - нигде в книге это не растолковывается, хоть автору пиши). Как оживлены и многолюдны были улицы Рима, а помнишь кинотеатр с раздвижной крышей, и как иногда мы попадали под дождь? Потом разговор переходит к политике. Они знают каждого. Мы все в ужасе от подорванных на Сицилии автомобилей. А здесь есть мафия? Мы задаем наивные вопросы. Всех беспокоят фашистские настроения недавно избранных политиков. Не вернется ли Италия к прошлому? Я рассказываю об антикваре из Монте Сан Савино. Я обратила внимание на фотографию Муссолини над входной дверью его магазина, и он увидел, что я на нее смотрю. С широкой улыбкой он спросил, знаю ли я, кто это. Не уверенная, почему он повесил этот портрет – в качестве сувенира или из почитания, я отдала фашистский салют. Он, подумав что я одобряю, пришел в полный восторг и начал рассказывать, какой Иль Дуче был смелый и bravo. Я хочу скорее уйти со своими странными приобретениями – большим позолоченным крестом и дверцей раки – но цены упали. Он приглашает меня еще, хочет познакомить семьей. Все советуют мне пользоваться ситуацией.
Я с головой погружена в это место; моя «настоящая жизнь» кается такой далекой. Так странно, что все мы оказались здесь. Нам была дана одна страна, а мы поселились в другой – они, конечно, более бесповоротно, чем мы; их жизнь и работа определяется этой, а не той страной. Но мы, несмотря на свою бледность и американскость, чувствуем себя совершенно как дома. Мы могли бы остаться навсегда, стать местными. Я отращу волосы, буду учить детей английскому, ездить в город за хлебом на Веспе. Так и вижу Эда на таком меленьком тракторе, которые выпускают для работы на террасах. Представляю, как он разбивает виноградничек. Или мы можем делать чай из мелиссы. Я гляжу на него, но он наливает вино. Я почти физически чувствую, как наши слова – английские, французские, итальянские – плывут, огибая дом, через долину. Звук далеко слышен в холмистой местности. (Нас называют stranieri, иностранцы, но звучит это холодно и неприятно, почти как чужеземцы). Нам часто слышны звуки с вечеринок невидимых соседей, живущих выше по склону. Мы нарушили древний порядок вещей на этом холме, где сборщик налогов, капитан полиции и владелец газетного киоска (наши ближайшие соседи, которых мы не видим) слышали только итальянскую речь, пока мы не разбили свой лагерь.
Ковш Большой Медведицы, четкий, как диаграмма, кажется, льет что-то прямо на крышу дома, а Млечный Путь, красивая via lactia на латыни, раскинул над нашими головами свой свадебный шлейф из россыпи звезд. Лягушки разом замолкают, как будто кто-то на них шикнул. Эд выносит vin santo и тарелку biscotti, которые испек с утра. Уже глубокая, тихая ночь. Луны нет. Мы говорим, говорим, говорим. Нас перебивают одни лишь падающие звезды.
Уравновешенность - это когда вместо того, чтобы повысить голос, поднимаешь брови. (с)
К тому же ацид натрия — это не такой химикалий, в обществе которого я хотел бы разъезжать.
Аватара пользователя
Jewelia

 
Сообщения: 5229
Зарегистрирован: Вт фев 04, 2003 11:28
Откуда: Магадан - Калуга
Язык(-и): En>Ru

Re: Английский семинар № 11

Сообщение Sunday » Пн апр 19, 2010 10:18

Вечером на ужин приходят итальянская пара с ребенком и писатели, наши соотечественники. Семимесячная итальянская девочка жует острые оливки и жадно поглядывает на еду. Наши друзья развлекались, следя за перипетиями с ремонтом дома со стороны, их-то дома были отремонтированы еще до того, как рабочих стало не найти днем с огнем и доллар упал. Каждый из них может сообщить массу сведений о скважинах, системе обработки сточных вод, водостоках, обрезке – за годы, проведенные под крышей такого своеобразного старого дома, станешь настоящим знатоком. Мы восхищаемся тем, как бегло они говорят по-итальянски и их безграничными познаниями в тонкостях оплаты телефонных разговоров. Я представляла себе неторопливую беседу об итальянской литературе, опере, проблемах реставрации памятников старины, но, кажется, всем нам куда интересней обсуждать обрезку оливковых деревьев, маслоотделители, испытание скважин и починку заслонок.

Наше меню: напитки, брушетта с нарезанными помидорами и базиликом, кростини с красным перцем, обжаренным в оливковом масле, потом гноччи, да не из обыкновенной картошки, а гноччи из тонкой муки семолина (маленькие порции – это изысканно), следом подается телятина, жаренная с чесноком и картошкой и украшенная листиками шалфея, разогретыми в оливковом масле. Зеленая фасоль, слегка похрустывающая, теплая, с фенхелем и оливками. Перед тем как ее подать я набираю огромную корзину салата. В начале лета я посеяла по краю клумбы несколько сортов салата из двух конвертов. Через неделю проклюнулись первые ростки, а через три недели широкие листья там и сям выглядывали среди бордюра. Теперь они заполонили все. Довольно странное чувство, когда пропалываешь клумбу и рвешь зелень к ужину одновременно. Непривычно как-то; Надеюсь, мы не скушаем сейчас побеги календулы или шток-розы. На наши вишни, которые мы кипятили на медленном огне и остужали, весь день летели пчелы. Крошечный колибри совершил дерзкий налет на кухню, привлеченный, похоже, ароматом темно-красной наливки.

Когда на столе появляется фасоль, на улице уже начинают постепенно сгущаться мягкие тосканские сумерки, мы пьем напитки, а воздух из прозрачного становится золотым, потом синим и, после первого блюда, приходит ночь. Ночь наступает очень быстро, как будто кто-то за холмом сдернул солнце с небосвода. Мы зажигаем свечи, и наши тени мечутся по каменной стене и по столу. Где-то веселый лягушачий хор выводит звонкие рулады. «Мольти анни фа, много лет назад…», – начинают наши друзья. В их рассказах оживает Италия, которую мы знали только по книгам и фильмам. В шестидесятыеВ семидесятыеНастоящий рай. Вот почему они приехали сюда – и остались. Они любят Италию, но жизнь сейчас уже не та. Сколько народа было тогда на улицах в Риме. А помните тот театр, у которого крыша скашивалась назад, как с нее текло временами? Потом разговор переходит на политику. Они разбираются в ней досконально. Мы все ужасаемся, что в Сицилии людей взрывают в их машинах. А здесь есть мафия? Наши вопросы наивны. Успехи фашистов на недавних выборах беспокоят всех. Возможен ли в Италии возврат к прошлому? Рассказываю об антикваре в Монте Сан Савино. Я увидела над дверью его магазинчика фотографию Муссолини, а он это заметил и, улыбаясь во весь рот, спрашивает, знаю ли я кто это. Поди разбери, то ли этот тип чтит память диктатора, то ли эпатирует почтенную публику, я и отдала ему фашистский салют. А он вообразил, что я на их стороне и стал прямо как сумасшедший. Вцепился в меня и все рассказывает, каким смелым и распрекрасным человеком был дуче. Я собираюсь забрать покупки – довольно нелепые, кстати, большой позолоченный крест и крышка раки – и уходить, но тут он сбавляет на все цену. Зовет меня в дом, хочет познакомить со своей семьей. Все советуют мне воспользоваться случаем с выгодой для себя.

Я чувствую, как окружающая атмосфера обволакивает меня; моя «настоящая жизнь» кажется отсюда такой далекой. Но разве мы здесь не пришлые, не чужаки? Корни в одной стране, а обустроились в другой, порвали с прошлым. Наши друзья более решительно, чем мы: рассказывая о своей жизни и работе, говорят у нас, а не у них. Мы же ощущаем себя в гостях, белыми и американцами – да так оно и есть. Можно было бы остаться здесь, освоиться. Отпустить длинные волосы, учить местных ребятишек английскому языку, ездить на мопеде в город за хлебом. Я представляю себе Эда на одном из этих крошечных тракторов, сделанных для работы на террасах. Вот он закладывает маленький виноградник. Или мы вместе готовим отвар из перечной мяты. Я смотрю на него, но он наливает вино. Я чувствую почти физически, как наши странно звучащие голоса – английская, французская, итальянская речь – растекаются по дому, по долине. Эхом отражаются от холмов. (Страниери, иностранцы, так нас называют, как-то неприятно это звучит, похоже на странные, почему-то холодок пробирает от этого слова). Часто до нас доносится шум с вечеринок невидимых соседей вокруг нас. Мы сломали казавшийся незыблемым со времен античности порядок вещей на этой стороне холма, где сборщик налогов, капитан полиции и владелец газетного киоска (наши ближайшие соседи, хотя мы до сих пор не видели ни одного из них) до нашего появления слышали только итальянскую речь.

Ковш Большой Медведицы, в котором видна отчетливо каждая звездочка, накренился и, кажется, льет что-то прямо на крышу дома. Млечный путь, по латыни он называется так красиво, виа лактеа, простирается над нашими головами как свадебная фата. Лягушки вдруг замолчали, будто кто-то шикнул на них. Эд несет бокалы с вин санто и тарелку бискотти, которые он испек сегодня утром. Безлунная, тихая ночь раскинулась над нами. Мы говорим, говорим, говорим. И только небо, усеянное мерцающими звездами, может заставить нас умолкнуть.
Sunday

 
Сообщения: 45
Зарегистрирован: Ср дек 13, 2006 11:05

Re: Английский семинар № 11

Сообщение Slava Tkachenko » Пн апр 19, 2010 11:23

К ужину мы ждем чету итальянцев с малышкой и писателей, наших соотечественников. Маленькой итальяночке семь месяцев, она мусолит пикантные оливки и с жадностью разглядывает еду. Наши друзья дивятся, каких только приключений не было у нас с отделкой дома, они-то свои отделали до того, как рабочих стало не найти и упал доллар. У всех невероятный багаж знаний о водных скважинах, канализации, водостоках, обрезке кустарника, накопленный за проведенные под крышей причудливых деревенских домов годы. Мы восхищаемся тем, как свободно говорят они по-итальянски, как разбираются в премудростях счетов за телефон. Я ожидала, что разговор будет о современных тенденциях в итальянской литературе, опере и сомнительных прожектах по реставрации старых зданий, но с наибольшим жаром говорим мы об обрезке олив, жироловках, испытании водяных скважин и починке ставней.

Наше меню: аперитив, брускетта с томатами и базиликом, кростини с настоянными на масле жгучими перчиками. Первое блюдо, ньокки, не просто картофельные, это легкие ньокки из манной крупы (маленькими порциями – блюдо сытное), а затем – телятина, запеченная с чесноком и картофелем и гарнированная припущенными листьями шалфея. Молодая стручковая фасоль, еще хрустящая, теплая, с фенхелем и оливками. Перед их приходом я собираю большую корзину листьев салата. В начале лета я разбросала два пакетика семян разных сортов салата, чтобы вышел бордюр по краям клумбы. Салат взошел через неделю, а через три уже отказывался расти по линии. Сейчас он везде – так странно полоть клумбу и тут же собирать еду к обеду. Некоторые сорта я не узнаю, надеюсь, мы не будем ужинать побегами календулы и шалфея. На томленную в сиропе и остуженную вишню весь дней слетаются пчелы. Крохотная колибри совершает стремительный набег на кухню, наверное, летит на запах насыщенного сиропа на красном вине.

Наши гости приедут к мягким, неторопливым тосканским сумеркам, прозрачность их после аперитива тронется позолотой и растает в синеве вечера, а после первого блюда – в ночной темноте. Ночь наступает внезапно, будто солнце одним резким движением затащили за холм. Мы зажигаем свечи в фонариках вдоль стены и на столе. Вместо фоновой музыки слышна уморительная распевка лягушачьего хора. Molti anni fa, много лет тому назад, - начинают наши друзья. Из их историй вокруг нас восстает та Италия, которую мы знаем только из книг да по фильмам. «В шестидесятые… В семидесятые… Настоящий рай». Потому они и приехали – и остались. Им здесь нравится, но по сравнению с временами безумной графини и четырех ее оружеен сейчас уже совсем не то. «Помнишь, сколько народу было на улицах Рима, а театр с раздвижной крышей, а этот дождь?» Они знают все. Нас приводят в ужас машины, что взрывались на Сицилии. Там что, мафия? Ах, до чего наивны наши вопросы! Всех беспокоят симпатии к нацистским силам на последних выборах. Неужто Италия вернется к былому? Я рассказываю об антикваре в Монте Сан Савино. Он заметил, что я разглядываю портрет Муссолини над дверью его магазина. С широкой улыбкой он спрашивает, известно ли мне, кто это. Я не знаю, этот портрет – эпатажный товар или объект поклонения, и отдаю ему честь по-фашистски. Он принимает это за одобрение и вне себя от радости. Он с жаром рассказывает, что за храбрый человек, что за молодец был Дуче. Мне хочется испариться из магазина с чудными своими покупками, большим позолоченным распятием да дверцей от ковчежца, но теперь все цены в его магазине для меня снижены. Он приглашает приходить еще, хочет познакомить с семьей. Все мне советует не пренебрегать возможностью.

Я живу этой жизнью в полной мере, настоящая моя жизнь – смутные воспоминания. Как странно, что все мы здесь. Мы родились в одной стране, а прижились в другой, причем наши друзья гораздо бесповоротнее, их жизнь, работа - все здесь, не там. И мы, бледнокожие американцы, чувствуем себя как дома. Мы могли бы просто остаться здесь, сделаться коренными жителями. Отпустить волосы, учить местных детишек английскому, ездить в поселок на мопеде за хлебом. Я представляю Эда на специальном тракторишке для полей, что поднимаются уступами. Как он стоит на виноградничке. Как он сажает виноградник. Как мы завариваем чай из мелиссы. Я поднимаю на него глаза, но он разливает вино. Я чуть не осязаю, как чудные наши говоры, английский, французский, итальянский, разносятся по дому, через долину. Звук разлетается по холмам. (Нас называют страньери, это значит «иностранцы», но звучит куда неприятнее, словно мы пришлые странники). Часто мы слышим над собой голоса невидимых соседей. Мы изменили испоконный устой жизни на этих холмах, где налоговый инспектор, капитан полиции и хозяин газетного киоска (наши ближайшие соседи, хоть нам их и не видно) слышали только итальянскую речь, пока мы здесь не обосновались.

Большая Медведица, четко виднеющаяся в небе, словно пунктирный рисунок, будто разливает что-то из своего ковша прямо на крышу дома, а Млечный Путь (на латыни он зовется так красиво – via lactia), расстилает свой шлейф рассеянных звезд у над головами. Лягушки внезапно притихли, словно кто-то прикрикнул на них. Эд выносит vin santo и блюдо печений, что он испек утром. И вот уже глухая, тихая ночь. Безлунно. Мы всё говорим и говорим. И ничто не прерывает нас, кроме падающих с неба звезд.
Disco me to oblivion baby
Slava Tkachenko
Resident geek
 
Сообщения: 13944
Зарегистрирован: Ср май 21, 2003 14:28
Откуда: Киев
Блог: Просмотр блога (13)
Язык(-и): Англ/рус/укр

Re: Английский семинар № 11

Сообщение Slava Tkachenko » Пн апр 19, 2010 11:27

Коллеги, все обнаруженные после опубликования опечатки и т.п. в своих переводах можно слать мне в личку - я буду исправлять.
Disco me to oblivion baby
Slava Tkachenko
Resident geek
 
Сообщения: 13944
Зарегистрирован: Ср май 21, 2003 14:28
Откуда: Киев
Блог: Просмотр блога (13)
Язык(-и): Англ/рус/укр

Re: Английский семинар № 11

Сообщение Matilda » Пн апр 19, 2010 12:52

Сегодня ужинают итальянская пара с ребёнком и наши соотечественники – писатели. Семимесячная дочка итальянцев мусолит пряную оливку и нетерпеливо разглядывает еду. Друзей повеселила история наших злоключений с ремонтом. Легко смеяться, когда успел отреставрировать свой дом до того, как исчезли рабочие и обрушился доллар. Друзья невероятно много знают о колодцах, очистительных системах, стоках и подрезке веток – столь обширные познания накопились за годы жизни под крышами причудливых старых домиков. Нас восхищает, как они запросто говорят по-итальянски и разбираются в запутанных телефонных счетах. Хоть я и представляла себе беседы об итальянских литературных течениях, опере и спорных реставрациях, охотнее всего мы общаемся об уходе за оливковыми деревьями, кранах для подачи смазки, проверке колодцев и ремонте ставен.

Наше меню: к аперитиву брюскетте* с помидорами и базиликом и кростини** с конфитюром из красного перца. Первое блюдо – ньокки*** – не картофельные, как обычно, а лёгкие овсяные (немного – они очень сытные), затем жареная телятина с чесноком и картофелем, украшенная листьями шалфея. Зелёная фасоль, ещё тёплая и хрустящая, с укропом и оливками. Буквально перед приходом гостей я набираю огромную корзину салата-латука. В начале лета я посеяла два пакетика разных семян латука по краю клумбы. Через неделю они взошли, а через три – расползлись по всей клумбе. Теперь они везде; так забавно собирать к обеду сорняки. Некоторые сорта я даже не узнаю, надеюсь, мы не едим свежие ростки ноготков или алтея. Над остуженным вишнёвым вареньем целый день кружат пчёлы. В кухню как-то спикировала даже крохотная колибри – видимо, её привлёк запах тёмно-бордового винного сиропа.

Гостей встретят тихие и ленивые тосканские сумерки. После аперитива воздух из прозрачно-золотистого станет по-вечернему синим, а к концу первого блюда совсем стемнеет. Ночь тут наступает внезапно, словно солнце одним движением задвигают за холм. Мы зажигаем свечи в канделябрах вдоль стены и на столе. Всё громче звучит слаженный хор лягушек. «Molti anni fa, давным-давно», - начинают свой рассказ друзья. Они вплетают в свои сюжеты ту Италию, которую мы знаем лишь по книгам и фильмам. В шестидесятые… В семидесятые… Рай на земле.

Вот почему друзья приехали сюда – и остались. Они любят Италию всей душой,
Помните оживлённые улицы Рима… а театр, у которого поднималась крыша, и какой иногда шёл дождь? Потом заходит разговор о политике. Друзья знают всех. На Сицилии взорвали автомобиль, какой ужас! А там есть мафия? Мы задаём наивные вопросы. Всех беспокоит популярность фашистов на последних выборах. Может ли история повториться? Я рассказываю про антиквара в Монте Сан-Савиньо. На двери его лавки я заметила фото Муссолини, а он перехватил мой взгляд, широко улыбнулся и спросил, знаю ли я, кто это. Я не знала, он оригинальничал или всерьёз был поклонником, поэтому отдала фашистский салют. Антиквар пришёл в восторг, так как принял меня за свою. Он бросился ко мне в объятья и начал болтать о том, каким смелым и храбрым был Дуче. Мне захотелось скорее расплатиться за свои странные покупки – позолоченный крест и дверцу от раки – и сбежать, но цена волшебным образом упала. На прощанье он звал меня приходить ещё и обещал познакомить с семьёй. Все советуют мне не упускать такой случай.

Я чувствую себя здесь как рыба в воде, а моя «настоящая жизнь» кажется такой далёкой. Удивительно, что все мы оказались тут. У нас была своя страна, но мы обосновались в другой – а друзья поступили ещё более радикально: их жизнь и их работа завязаны именно на Италии. Мы, бледные американцы, здесь как дома. Можно просто остаться и стать местными. Отрастить волосы, давать уроки английского окрестным ребятишкам, гонять в город за хлебом на мотороллере. Эд бы здорово смотрелся на садовом мини-тракторе. Мы занялись бы виноделием или делали напиток из лимонной мяты. Я смотрю, как он разливает вино. Я почти чувствую, как наши непривычные голоса – английские, французские, итальянские – наполняют дом и всю долину. Звук уносится на холмы. (Нас называют страниери – иностранцы, только это слово звучит более резко, похоже на "странные"). Мы нарушили древний порядок вещей на этих холмах: налоговый инспектор, капитан полиции и хозяин газетного киоска (наши ближайшие соседи, хоть их отсюда и не видно) до нашего появления слышали только итальянский.

Ковш Большой медведицы, чёткий как в игре «соедини точки», будто льёт что-то прямо нам на крышу, а Млечный путь, по-латыни via lactia, рассыпается над головой вереницей звёзд, долгой, как свадебная процессия. Лягушки неожиданно замолкают, будто по команде. Эд приносит вино санто**** и тарелку приготовленных с утра бискотти*****. Ночь безлунна, тиха и торжественна. Мы всё говорим и говорим, не смолкая. Лишь изредка беседу прерывают падающие звёзды.

___________________________________________
*гренки.
**тосты.
***клёцки.
****сладкое десертное «святое» вино.
*****рождественские печенья.
Аватара пользователя
Matilda

 
Сообщения: 69
Зарегистрирован: Пн дек 08, 2003 12:42
Откуда: Киев
Язык(-и): En>Ua, En>Ru

След.


Словари русского языка

www.gramota.ru
Словарь Мультитран
Язык

Вернуться в Семинары

Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 6