Имя- Mila » Вт июн 17, 2008 16:46
Алессандро Барикко, «Гомер, Илиада»
То, что он (Ахилл) говорит перед посланцами Агоменнона, в девятой книге, - наверняка самое жестокое и бесспорное требование мира, которое досталось нам от наших предков:
Нет для меня ничего дороже жизни: ни сокровища, которыми обладал процветающий город Илион в мирное время, до прибытия данайцев, ни богатства, хранящиеся в скалистой Пито за каменными дверями храма Аполлону, повелителю стрел; можно красть быков и жирных овец, можно покупать оружие?треножники и рыжегривых коней; но человеческая жизнь невозвратима, её нельзя похитить или получить обратно; когда она покидает тебя- зубами её не удержишь.
Это слова Андромахи, но в Илиаде их произносит Ахилл, наивысший священник военной религии: сказанные его устами, они многократно усиливаются. Этими словами- замаскированными под памятником войне, но отрекающимися от неё и выбирающими жизнь- Илиада демонстрирует цивилизацию, до которой греки не дошли, но в которую верили, угадывая её существование, и даже хранили в защищённом от них самих надёжном месте. Воплощение в жизнь этой веры, может быть, и есть то наследство, задание и долг, оставленные нам Илиадой.
Как справиться с этой задачей? Что необходимо сделать, что бы заставить мир следовать своей естественной склонности к миру? Мне кажнтся, этому тоже может научить нас Илиада. И делает она это проибегая к своей самой очевидной и скандальной черте - войне и мужской натуре. Вне всякого сомнения, что этот эпос представляет войну, как самое естественное следствие любого культурного сожительства. Но это ещё не всё: происходит что-то более важное, можно сказать, непозволительное - воспевается красота войны и, к тому же, с незабываемой силой и страстью. Нет почти не одного героя, о котором не упоминалось бы великолепие, духовное и физическое, во время сражения. Нет почти ни одной смерти, которая не являлась бы алтарем, богато украшенным и обрамлённым поэзией. Очарование оружием постоянно, преклонение перед внешней красотой войск непрерывно. Прекрасны животные в войне, и торжественна природа, если она должна предоставить нужный фон смертельному избиению. Даже удары и раны воспеваются как прекраснейшие произведения какого-то пардоксального мастера, жестокого, но знающего своё дело. Можно сказать, что всё- от людей до земли- находят в войне пик своего самоутверждения, внешнего и внутреннего- наивысшую точку, достигаемую только в жестокости смертельной схватки. Этим воспеванием красоты войны Илиада заставляет нас вспомнить неприятную, но неизбежную правду: в течении тысячелетий война была для людей моментом, во время которого радость и красота жизни проявлялись во всей своей силе. Война давала почти единственную возможность изменить свою судьбу, познть самого себя, обрести другое, более высшее мировоззрение. В сравнении со скупыми эмоциями жизни и с невысокой моралью повседневности, война задавала другой темп миру и заставляла людей выходить из привычных для них рамок, попадая в то душевное состояние, которое казалось им долгожданным причалом всех их исканий и желаний. Я имею в виду не только древние времена и варваров- всего несколько лет назад такие изысканные интеллектуалы как Витгенштейн и Гадда, будучи убеждёнными, что только так они обретут самих себя, с упорством искали линию фронта в некой бесчеловечной войне. Они уж точно не были людьми слабыми, необразованными или бескультурными. Однако, как свидетельствуют их дневники, жили всё ещё в уверенности, что этот рубеж- жестокая смертельная схватка- может предложить им то, что не в силах выразить повседневность. В этом их убеждении отражается образ некой цивилизации, существующей и поныне, в которой война является мощнейшим рычагом истории человечества, двигателем грядущего, каким бы оно ни было. Да и в наши дни, когда для большинства людей идея броситься в бой является абсурдной, ведутся войны по доверенности- отправляя на бойню солдат по контракту- подбрасывая тем самым дрова в древний костёр военного духа и выдавая полную неспособность найти какой-либо смысл в жизни, смысл, не нуждающийся в подобном подтверждении. Плохо скрытая мужская гордость, сопровождающая как здесь, на Западе, так и в мире ислама последние военные выступления, позволяет увидеть тот инстинкт, который, очевидно, не смогли успокоить даже ужасы войн прошлого века. Илиада рассказывает об этом образе мысли и чувств, обобщая их в одну конкретную и идеальную черту: красота. Красота войны- в каждых её деталях- занимает центральную позицию, передавая сознание, что нет в истории человечества ничего, кроме войны, для реального существования.
Может быть Илиада подсказывает нам, что никакое мирное движение, сегодня, не должно забывать или отрекаться от этой красоты, будто она никогда не существовала. Заявлять и учить, что война- это ад, и этим всё сказано- это проклятая ложь. Насколько дико бы это не звучало, необходимо помнить, что война- это ад, но красивый ад. Испокон веков мужчины бросались в этод ад, как бросаются в огонь мотыльки, притянутые его убийственным светом. И не существует ужаса или страха перед самим собой, который смог бы удержать их подальше от пламени, потому, что именно в нём находили они единственный возможный выход из полумрака жизни. Поэтому в наши дни задачей настоящего мирного движения должно быть не просто преувеличенное устрашение войной, как осознание того, что только когда мы будем способны найти другую красоту, лишь тогда сможем обойтись без той, которую испокон веков предоставляет нам война. Создать эту другую красоту является, быть может, единственным верным путём к настоящему миру. Продемонстрировать способность осветить полумрак существования, не прибегая к пламени войны. Дать смысл, настоящий смысл, всему, не нуждаясь в ослепительном свете смерти. Суметь изменить свою судьбу, не присваивая чужую; обеспечить деньги и богатство, не прибегая к насилию; обрести другое, высшее, мировоззрение, не нуждаясь переходить для этого границы смерти; познать самого себя в местах и моментах, далёких от траншей; испытать чувства, даже самые головокружительные, не прибегая к допингу войны либо к метадону мелкого ежедневного насилия. Некая другая красота, если вы понимаете, что я имею в виду.
Сегодня мир - не что иное, как политическая выгода, а не широко распростронённый образ мысли и чувств. Конечно, война считается злом, которого нужно избегать, но мы ещё далеки от того, что бы считать её злом абсолютным - при первом удобном случае, прикрываясь красивыми идеалами, мы быстренько снова бросаемся в бой. И часто бросаемся даже с гордостью. Мотыльки продолжают лететь на свет огня. Настоящее, пророческое и мужественное желание мира я вижу лишь в терпеливой и не всем видимой работе ремесленников, каждый день работающих для пробуждения некой другой красоты и другого света- прозрачного, не убивающего. Это - невероятное предприятие, подразумевающее головокружительную веру в человека. И на данный момент мы продвинулись в этом пути как никогда вперёд, вперёд настолько, что уже никто ни в силах остановить, либо повернуть назад это движение. Рано или поздно нам удастся увести Ахилла от этой убийственной войны. Но не ужас или страх вернут его домой. Это будет некая другая красота, намного ослепительнее, чем красота войны, и бесконечно нежнее.