Alter Ego писал(а):1. Какие именно типы медицинских текстов переводились на русский язык в исторической перспективе (периодизация и масштабы условные и должны уточняться):
- 17 век - 18 век - 19 век (по четвертям?) - 20 век (до 1917 года) - 1920-е - 1930-1945 гг. - 1945-1991 гг. (???) - 1990-е - 2000-е
2. В каких объемах (абсолютных и относительных по языкам и типам) и с каких языков?
3. Кто в разные периоды принимал решения о необходимости перевода и каких именно текстов (лица и институты)? Почему принимались такие решения (гипотезы)?
4. Как был организован процесс (требования к переводчикам и редакционному процессу, системы контроля качества, отдельные процедуры и т.п.)?
5. Кто именно переводил (квалификация, системы подготовки)?
6. Сколько это стоило (общий "объем рынка", конкретные ставки, факторы себестоимости...)?
Это интересно, да. Интересно, свежо и перспективно, если подойти с умом. Целое нераскрытое направление, ждущее своих пионеров. Но! Ряд вопросов, которые вы здесь задаете (о необходимости перевода, о выборе материалов для перевода, о квалификации и подготовке переводчиков) - скорее историко-медицинские. Взять хотя бы произвольный пример. Чарльз Дарвин переводился несколько раз: сначала по инициативе переводчиков (ученых-естественников) и издателей, потом, когда уже поняли, что мужик конкретно башковитый и близок по духу историческому материализму - по инициативе Академии наук. Одним из ранних переводчиков Дарвина был Иван Михайлович Сеченов. Физиолог, в честь которого назван московский первый мед, автор знаменитых "Рефлексов головного мозга" и так далее:
Вопрос: какие, нафиг, требования предъявлялись к Иван-Михалычу, кто и как контролировал качество его работы, а если кто и предъявлял, и контролировал, то где теперь это узнаешь
К чему я это? Набросанная вами схема исследований лежит на стыке переводоведения и истории медицины. От исследователя требуется большая голова, вместительные мозги и интимное знакомство с обеими дисциплинами. Кто потянет?
И еще. Очень много историко-публицистических материалов о работе тех или иных организаций носят - частично или полностью - очковтирательный характер (особенно если это не откровенные мемуары, а рекламные заметки). Это совершенно понятное и неизбежное свойство рекламы. Но как материал для научной работы такие заметки однобоки и малопригодны, поэтому однозначных ответов на вопрос о выборе материала, отборе переводчиков, контроле качества и проч. они не дадут. Простой пример: походите по интернет-страницам медицинских издательств и медицинских переводческих бюр и почитайте, что они о себе говорят. Что вы там увидите? Правильно, одну и ту же песню: "железный занавес", "нехватка информации", "все мы учились", "хлынули плохие переводы", "страшная цена ошибки", "мы понимаем", "мы обеспечим". Вот уж лет десять-пятнадцать, как эта песня поется под разный аккомпанемент. Открываются и закрываются издательства, растут и чахнут бюры, полки в книжных магазинах завалены медицинской литературой (часто макулатурой, но это ж поди пойми), а песня продолжается. Что сделает переводовед? Он послушает эту песню, да и запишет ее в социальную предпосылку. Мол из-за катастрофической нехватки (ссылки на песни раз-два-три-четыре-пять) было принято спасительное решение... и так далее. Хотя песня уже вырождается в фольклор, а выбором материалов для перевода движет не объективный информационный голод в той или иной сфере, а коммерческая выгода от перевода.
Ну и, конечно, расследовать вопрос "скока стоит", тем более в исторической перспективе, будет невыносимо трудно, если вообще возможно.
Не знаю, зачем я это все говорю. Наболело, наверное.