Так сложилось исторически, что формирование современного русского литературного языка совпало с усвоением концепции национального характера. В результате представление о специфичности и непереводимости русских слов оказалось в отечественной культуре неотделимо от идеи о неповторимости и непознаваемости русской души».
По-моему, этот миф (о непереводимости и неповторимости) был высосан из пальца высокоумными лингвистами, а уж потом они его запустили в народ.
Разве есть четкий период "формирования современного русского литературного языка"? Вот не было его, а с опубликованием, напр., "Голубого сала" оформился. Так было? По-моему, нет.
И какую-такую концепцию нац. характера усвоили русские? Раньше они себя не считали русскими? Не помню такого.
Кстати, модель на -ка сейчас очень активизировалась: “социалка”, “гуманитарка”, уже упомянутая “личка” и из последнего — “запрещенка” и “санкционка”».
Кстати, еще в 70-х нам рассказывали, что модель на -ка очень продуктивна
Правда, это называлось присоединение к производящей основе, выделенной из прилагательного, суффикса "к": манная крупа – манка, Третьяковская галерея – Третьяковка, читальный зал – читалка, вечерняя газета – вечерка,
многотиражная газета – многотиражка.
ожесточенная дискуссия по поводу написания бриошь/бриош
Дискуссия для малограмотных с претензиями на образованность. Разумеется, бриошь, ж.р. Сейчас не 19 в., зачем заимствовать в искаженной форме? Ссылка на Молоховец несостоятельна: мало ли как тогда говорили.
Напр., пижама в нач. 20 в. была "пижамА" (с ударением на последнем слоге), не склонялось и обозначало легкие пляжные штаны.
На солнечном пляже в июне
В своих голубых пижама
Девчонка — звезда и шалунья —
Она меня сводит с ума...
А комплект для сна это слово стало обозначать только к 50-м годам. Никто ж не требуется теперь вернуться к истокам.