Африканская зимняя сказка

Насчет имени я не уверен, но вот звание до сих пор помню наизусть: «Смотритель королевской аграрной Зимней школы». При упоминании «смотрителя» мне, тогда еще маленькому ребенку, представлялся станционный смотритель поездов, а понятие «Зимняя школа» рисовало в моем воображении сказочную картину: школа – железнодорожная станция, утопающая в сугробах снега.
Однако по порядку: д-р. А. Шлейер, тот самый Смотритель школы, которая была не только Зимней, но еще и королевской, являлся автором книги «Млекопитающие Земли», той книги, которая со мной с самого моего рождения. Это была книга моего деда, и она стояла на буфете рядом с Библией. А так как мой набожный дед называл Библию не иначе, как «книгой с большой буквы», то эта книга рядом была для меня тоже «книгой с большой буквы».
Когда мне с родителями и, возможно, - хотя и к большому моему сожалению- с другими родственниками приходилось навещать деда, единственной отрадой была эта книга. Я провел с ней, наверное, сотни часов. Нет, я очень любил дедушку, мне только не нравилось ездить к нему вместе со взрослыми – они мешали. Они мешали, когда я сидел, склонившись над книгой, и своей праздной болтовней возвращали меня из африканских саванн обратно в Цофинген, где жил мой дед. Но когда мы были с ним одни, он вместе со мной жил в африканской саванне.
Позже, когда я научился немного читать, я перечитал эту книгу десятки раз: «Ягуар – это кровожадное животное, обитающее преимущественно в Южной Америке», а «сиамская кошка имеет гладкую шерсть солового окраса». До сих пор не знаю, что это за окрас такой, но это непременно должен быть цвет Зимней школы, той самой волшебной Зимней школы, которая начинается где-то на железнодорожной станции и ведет в африканскую саванну, где живет южноамериканский ягуар.
При таких обстоятельствах я должен был стать большим другом животных, страстным любителем зоопарков или даже специалистом по африканской фауне. Но я не стал никем из них – всего-навсего мечтательным школьником из волшебной Зимней школы солового цвета.
Сейчас эта книга моя. Она стоит не рядом с Библией, а в огромном книжном шкафу. И мне немного жаль, что эта книга, в которой заключен весь, весь мир, стоит рядом с другими книгами о чем-то там еще. Время от времени я открываю ее, и каждый раз меня охватывает разочарование, потому что сначала кажется, что тех сногсшибательных красок больше нет, но спустя некоторое время эти краски воскресают в памяти, те самые краски, которые, как и соловый цвет, принадлежат какому-то иному миру – миру, который начинается со станции Смотрителя Шлейера, королевской аграрной станции.
Если бы я тогда понял эту книгу правильно, я должен был стать другом животных, млекопитающих животных, но, к счастью, я ее неправильно понял – «Млекопитающие Земли» - не животные, а сама Земля породила во мне эти чувства, эта огромная Земля, которая находится где-то в Африке.
В Африке я никогда не был. Так уж заведено в Соловой школе, что все, чему там учатся, ведет не к успеху и благополучию в жизни, а к Бытию и Мечтам. Помимо всего прочего, у книги был особый стойкий запах - он надолго въедался в пальцы. Для меня этот запах стал запахом букв. Даже сейчас, когда я что-то читаю, я вспоминаю этот запах Зимней школы. И где бы ни была книга, в аккуратном доме моих родителей или в моем, неаккуратном, она хранит свой запах. Перед тем, как взять ее, мыть руки было необязательно, зато потом я их точно не мыл. Королевский Шлейер не раз замечал, что откуда-то несет барсуками, - очень мило и тактично с его стороны.
Это была хорошая школа, Зимняя станционная школа, и хорошей она была потому, что в ней не изучали ничто иное, кроме Земли – она существует, она огромная и богатая. И в этой школе разрешалось принимать вещи не такими, какими они были на самом деле, и я вдоволь пользовался этой привилегией. А под конец не осталось ничего, кроме запаха, запаха, который преследует меня всю жизнь, запаха букв.
Лучше не думать, что могло бы быть, если бы я учился только в той школе, в которой изучали такие вещи, как, например, млекопитающие, той школе, которой нужны высокоодаренные люди, а моя высокоодаренность проявилась бы именно во млекопитающих. Возможно, тогда бы я поехал в Африку, да вот только не в Африку станционного смотрителя Шлейера Зимней школы солового цвета.