Участник №63

Африканская зимняя сказка

Его имя мне придётся посмотреть в книге, а вот его титул я до сих пор знаю наизусть: "управляющий королевской сельскохозяйственной зимней школы". Под "управляющим" я, в те годы ещё маленький мальчик, мог что-то представить, начальник станции, а <зимняя школа> была для меня понятием, превратившимся в хрупкую и сладкую, как сахар сказку - школа как вокзал и школа, растворяющаяся в белизне.
Но начнём с начала. Этот д-р. Ауг. Шлайер, именно управляющий школы, которая была не только зимней, но, ко всему ещё и королевской, является автором книги "Млекопитающие Земли", той книги, с которой началось моё пробуждение в мир. Это была книга моего деда и стояла она на буфете рядом с Библией. И так же, как мой благочестивый дед называл Библию <Книга>, для меня была "Книгой" та другая, стоявшая рядом.
Если я с моими родителями или даже - по несчастливому стечению обстоятельств - с другими родственниками должен был идти в гости к деду - неохотно - у меня всегда было утешение - книга. Наверное, я провёл с ней сотни часов. Впрочем, деда моего я очень любил. Я только не хотел идти к нему в гости вместе со взрослыми, они мешали. Они мешали, когда я сидел, склонившись над книгой, и когда они возвращали меня своей повседневной болтовнёй из африканской степи в Цофинген, где жил мой дед - но если мы были с ним одни, он тоже жил в африканской степи.
Позже, когда я уже немного умел читать, я прочёл книгу, наверное, десятки раз: "Ягуар очень кровожадное животное и обитает главным образом в Южной Америке" и "Сиамская кошка имеет гладко прилегающий мех солового цвета". Я до сих пор не знаю, что это за цвет - соловый, но это должен быть цвет зимней школы, той чудесной зимней школы, начинающейся где-то на станции и ведущей далеко в африканскую степь, туда, где ягуар обитает в своей Южной Америке.
Вообще-то, при таких условиях я должен был бы стать большим любителем животных, заядлым ходоком в зоопарк, или даже солидным специалистом по степным животным. Но никем из них я не стал - всего лишь исполненный страстного ожидания ученик сказочной зимней школы солового цвета.
Теперь я владею этой книгой. Она больше не стоит одиноко рядом с Библией, а стоит теперь в большом книжном стеллаже. И я немного сожалею об этом, ведь, как нарочно, та книга, в которой всё-всё, весь мир, всего лишь стоит рядом со всеми теми книгами, в которых лишь что-нибудь. Время от времени я открываю её, и это всегда начинается с разочарования, при первом созерцании она больше не потрясающе яркая, но при длительном просмотре она принимает цвет воспоминаний, тот цвет, что, как и соловый, не от мира сего, а того мира, который начинается от станции управляющего Шлайера, от сельскохозяйственно-королевской станции.
Если бы я тогда правильно понял книгу, я должен был бы стать любителем животных, любителем млекопитающих животных, но, на моё счастье, я неправильно её понял. "Млекопитающие Земли", не млекопитающие, а Земля меня увлекла, та Земля, которая как-то находится в Африке.
Я никогда не был в Африке. Такова уж особенность соловых школ - то, что там учат, учат не для преуспевания и продвижения в жизни, а только для того, чтобы быть и мечтать. А ещё книга обладала запахом, запахом сильным, едким, часами остающимся на пальцах. Для меня этот запах стал запахом букв. Что бы я ни читал, буквы напоминают мне запах управляющего зимней школы. И где бы книга между тем не побывала, в аккуратном ли доме моих родителей, в моём ли хаотичном, она сохранила свой запах. Руки следовало мыть не до, а после того, как взять её в руки, я же не мыл их никогда. Королевский Шлайер даже не упоминает, что барсук издаёт зловоние, я считаю это любезным и исключительно деликатным с его стороны.
Это была хорошая школа, станционная зимняя школа и хорошей она была потому, что в ней ничего не надо было учить, кроме Земли - а именно, что она есть, и что она большая и богатая. И мне можно было всё в этой школе понимать неправильно, и я обширно пользовался этой привилегией. И в конце не осталось ничего, кроме запаха, запаха, сопровождавшего меня всю жизнь, запаха букв.
Невозможно себе представить, что произошло бы, будь я в школе, в которой надо учить предмет, млекопитающих например, в школе, в которой теперь хотят обучать особо одарённых детей, и моя одарённость к млекопитающим была бы открыта. Может быть, тогда я попал бы в Африку, но никогда в ту Африку зимней школы солового цвета станционного управляющего Шлайера.