Африканская зимняя сказка.

Я должен посмотреть его имя по справочнику, но его звание до сих пор знаю наизусть: «Директор королевской сельскохозяйственной зимней школы». Тогда, будучи ребенком, я мог представить себе лишь директора вокзала, а зимняя школа кристаллизовалась для меня в сказку – школа как вокзал и школа, растворяющаяся в белизне.
Но самое главное этот Доктор Август Шлейер, как раз директор школы - не только зимней, но и королевской - был автором книги «Млекопитающие Земли», благодаря которой я пробудился в этом мире.
Это была книга моего деда, и она стояла рядом с Библией в буфете. И так как мой набожный дедушка называл Библию «Книгой», то любая рядом стоящая с ней была для меня тоже «Книгой».
Когда со своими родителями или еще хуже с другими родственниками я должен был навещать деда, что делал крайне неохотно, единственным утешением служила для меня книга. Я, наверное, провел за ней сотни часов. Впрочем я очень любил моего дедушку, только посещал с неохотой вместе со взрослыми - они мешали. Они мешали также, когда я сидел там, склонившись над книгой, и когда они своей повседневной болтовней переносили меня из африканской степи обратно в Цофинген, где жил мой дед. Но когда мы были одни он жил вместе со мной в африканской степи.
Позже, когда я уже умел немного читать, и прочел уже дюжину раз эту книгу, два предложения врезались в мою память: «У ягуара большая потребность убивать, населяет преимущественно Южную Америку», и «У сиамских кошек гладкий покров, изабеллового(1) цвета». Я еще сегодня не знаю этот изабелловый цвет, но это должно быть цвет зимней школы, той великолепной зимней школы, которая начинается где-то на вокзале и простирается вплоть до африканской степи, где ягуар населяет свою Южную Америку.
При таких условиях я вообще-то мог бы стать большим любителем животных, страстным посетителем зоопарка или даже большим знатоком степных животных. Но из меня не вышел не один из них, а лишь тоскующий ученик сказочной, изабелловой зимней школы.
Теперь я владелец книги. Она сейчас не стоит одиноко рядом с Библией, а находится в большом книжном стеллаже. Но мне немного обидно, потому что именно та книга, внутри которой есть все, все, весь мир, стоит нынче с другими, которые написаны лишь о чем-то. Время от времени я просматриваю ее, но это начинается всегда с разочарования, так как с первого взгляда она больше не такая красочная. Но после долгого рассмотрения она принимает цвет воспоминания, тот цвет, который, как и изабелловый не является каким-то цветом в этом мире, но является цветом того мира, который начинается от сельскохозяйственно-королевского вокзала начальника Шлейера.
Если бы я тогда правильно понял эту книгу я бы скорей всего стал любителем животных, млекопитающих, но на свое счастье я уяснил ее неверно – «Млекопитающие Земли», не сами животные, а Земля вскружила мне голову, эта целая Земля, которая находится где-то в Африке.
Я еще никогда не бывал в Африке. Но особенность изабелловой школы была как раз в том, что все чему в ней учились, было не для развития способностей, а для бытия и снов. Впрочем, у книги также имелся свой собственный запах – сильный, едкий, которой еще часами оставался на пальцах. Для меня он стал запахом букв. Всегда что-то читая, буквы напоминали мне о запахе директора зимней школы. И где бы не находилась книга, в убранном доме моих родителей или в моем беспорядочном, она сохраняла свой запах. Не нужно было мыть рук, перед тем как взять ее, но и после – я никогда не делал этого. Королевский Шлейер даже не упоминал, что от барсука исходит неприятный запах, я нахожу это учтивым и чрезвычайно тактичным с его стороны.
Эта вокзальная зимняя школа была очень хорошей, также и потому, что там не изучалось ничего кроме Земли, а именно, что она существует, и что она большая и богатая. И мне было позволительно понимать в этой школе все неправильно, и я воспользовался этой привилегией во всем объёме. И в конце остался лишь запах, который преследовал меня всю жизнь - запах букв.
Невозможно узнать, что бы могло произойти, если бы я учился в такой школе, где нужно было бы изучать разные предметы - млекопитающих, к примеру – в школе, способствующей высокоодаренности, которую у меня могли обнаружить к млекопитающим. Тогда, наверное, я бы поехал в Африку, но никогда в ту Африку директора вокзала Шлейера изабелловой зимней школы.

(1)ИЗАБЕЛЛОВЫЙ цвет, бледно-соломенный; конская масть, светло-соловая, изжелта-белесоватая, при белом хвосте и гриве.