Африканская зимняя сказка

Имя его мне пришлось уточнить, а вот звание я до сих пор помню наизусть: Начальник Королевской Сельскохозяйственной Зимней Школы. И если "начальника" я, тогда ещё малыш, мог себе представить кем-то вроде начальника железнодорожного вокзала, то "зимняя школа" была для меня совершенно загадочным понятием, окутанным сказочной дымкой: школа-вокзал, теряющаяся в белоснежной дали.
Но самое главное, что доктор А. Шлейер, начальник этой самой школы, которая была не только зимней, но ещё и королевской, - что он написал книгу "Млекопитающие Земли", - произведение, с которого началась моя сознательная жизнь. Книга принадлежала моему деду и занимала место на буфете рядом с Библией. И если набожный дед называл "Книгой" Библию, то томик, стоящий рядом с ней, был "Книгой" для меня.
Когда мне приходилось навещать дедушку вместе с родителями, или, что ещё хуже, к нам присоединялись другие родственники, - Книга была для меня единственным утешением. Я просидел над ней, должно быть, сотни часов. Кстати, деда я очень любил; мне лишь не нравилось приходить к нему со взрослыми, потому что они мешали. Они мешали даже тогда, когда я сидел, склонившись над Книгой, а они своей глупой болтовнёй возвращали меня из африканской степи в Цофинген, где жил дедушка; но, когда мы с ним были вдвоём, он тоже жил в африканской степи.
Позже, едва обучившись грамоте, я прочёл Книгу, наверное, десятки раз: "Ягуар - очень кровожадный зверь. Обитает он преимущественно в Южной Америке", и ещё: "У сиамской кошки гладкий мех солового цвета". Я и сейчас не знаю, что это за цвет - соловый, - но, вероятно, именно такого цвета Зимняя Школа, та чудесная Зимняя Школа, что начинается где-то на вокзале и уходит далеко-далеко в африканскую степь, туда, где ягуар живёт в своей Южной Америке.
Собственно, под влиянием такой литературы я должен был бы сильно заинтересоваться животными, часто ходить в зоопарк, а может быть, даже стал бы крупным специалистом по степным зверям. Но ничего подобного не произошло - я лишь превратился в увлечённого ученика сказочной Зимней Школы солового цвета.
Сейчас Книга находится у меня. Теперь она не ютится одиноко рядом с Библией, а стоит в большом книжном шкафу. И мне немного грустно оттого, что этой книге, в которой заключено всё - целый мир, - что ей приходится теперь стоять рядом с остальными, в которых тоже что-то написано. Время от времени я открываю её, и в первый момент меня всегда охватывает разочарование: Книга больше не кажется мне столь ошеломляюще яркой и красочной. Но я продолжаю её рассматривать, и, спустя некоторое время, воспоминания окрашивают её в удивительный цвет. Цвет, который, как и соловый, не из этого мира; он из той Вселенной, которая начинается с вокзала Начальника Шлейера - сельскохозяйственно-королевского вокзала.
Пойми я тогда эту книгу правильно, быть бы мне сегодня другом животных - точнее, млекопитающих. Но, к счастью, я понял её неверно, и в "Млекопитающих Земли" меня очаровали не звери, а Земля - эта большая Земля, что находится где-то в Африке.
Я никогда не был в Африке - там, где стоит школа солового цвета. Знания, которые в ней получаешь, нельзя применить для обогащения или каких-то других практических целей; они просто существуют в твоих мыслях и мечтах. Кстати, у Книги был свой запах: сильный, едкий, он ещё долго оставался на пальцах. Для меня он стал запахом букв. Что бы я ни читал, буквы напоминают мне об этом запахе Начальника Зимней Школы. И где бы ни находилась Книга - в аккуратном доме моих родителей или в моём, неприбранном, - её запах сохранялся всегда. Нужно было мыть руки не перед тем, как взять её, а после этого; я же не мыл их ни в коем случае. Царственный Шлейер ни разу не упомянул, что от барсука воняет; я нахожу это милым и исключительно деликатным с его стороны.
Она была хороша, эта железнодорожная Зимняя Школа, и хороша тем, что там ничего не нужно было изучать, кроме Земли, - кроме того, что она есть, что она большая и богатая. Но, должно быть, я слишком злоупотреблял этой привилегией, и понял в этой Школе всё неверно; в конце концов, не осталось ничего, кроме запаха. Запаха, который преследовал меня всю жизнь - запаха букв.
Даже не представляю, что бы произошло, если бы я учился только в обычной школе, где обязательно нужно готовить уроки - про млекопитающих, например. В школе, где одарённых детей стараются поощрить, и где мою увлечённость животными могли бы заметить. Возможно, я бы потом отправился в Африку - но это была бы совсем не та страна, где находится соловая Зимняя Школа железнодорожного Начальника Шлейера.